Михаил Попов - ЛЕКЦИИ ПО ФИЛОСОФИИ ИСТОРИИ

Весь смысл курса философии истории, и это должен понимать каждый, кто его изучает или слушает, чтобы увидеть историю как движущуюся, то есть в своей голове и в общественном сознании воссоздать это движение истории. Вот она история, она движется, и чтобы это было истинное движение с теми противоречиями, которые были, с той борьбой, которая была, и с ролью личностей конкретных, а не так, что, скажем, царь этот сделал то, а Монферран построил та-кое-то здание. Вы видели как он его строил или как он кирпичи поднимал? Или Петр I построил Петербург. Так прямо и построил? Ну, это тяжело ему было. А еще никто ему не помогал? А крепостные не помогали ему случайно? Не возили случайно камни? Или кто поставил колоннаду Исаакиевского собора? То есть это большая проблема — как это все изобразить. И самая главная проблема — как изобразить это движение, то есть как отразить это движение в понятиях. Тогда это наше исследование будет соответствовать требованию истины. Истины как соответствия понятия объекту.

Итак, мы дошли до понятия налично сущего или, короче, нечто . Обратите внимание на это понятие. Это понятие положительное или отрицательное? Нейтральное, говорите. У нас нейтрального нет. Нейтральное сейчас изничтожают. Вот сейчас призывают помочь мелкому бизнесу. А что такое мелкий бизнес? Это мелкий буржуа. Кто такой мелкий буржуа? Это трудящиеся, мелкие хозяйчики, у которых есть свои средства производства, то есть они хозяева, но они работают на рынок, то есть они попали в ту среду, в которой они должны или стать настоящими хозяевами, то есть вырасти в капиталистов, то есть не в мелких буржуа, а в буржуа, хотя бы в маленьких, но буржуев, либо должны упасть в ряды пролетариата, рабочего класса, и третьего не дано. Сейчас уже не просто буржуа, а буржуазные монополии господствуют, монополии вздувают цены, и при таких ценах можно и вручную сделать то, что можно продавать, чтобы сводить концы с концами. Но, как вы понимаете, конкурировать с современным высокотехнологичным производством мелкие хозяйчики не могут, поэтому поддерживать этот самый мелкий бизнес — это одно горе. Кто должен поддерживать? Рабочие, которые мало получают, интеллигенты, которые мало получают? Давайте мы у вас возьмем деньги с вашей стипендии и поддержим мелкий бизнес. Там будет нововведение, они вместо ведра, которое вместо туалета, они что-то еще придумают, купят биотуалет на вашу стипендию. И с какого рожна мы должны его поддерживать? Пусть борются. Мы же пришли в конкурентную среду. С позиций рынка и рыночной конкуренции те, которые сильные, они выживут и станут капиталистами, честь им и хвала. У нас же общество капиталистическое, порадуемся за них. Ну, а те, которые слабенькие, пусть станут рабочими достойными и работают, продают свою рабочую силу и борются за высокую цену своей рабочей силы, за соответствие ее стоимости и все будет по законам капитализма, куда нас привели. Вели, вели в капитализм, теперь говорят: вот мы пришли в капитализм, давайте будем поддерживать мелкий бизнес. Нет, ребята, мы теперь уже поддерживать его не будем. Вы призываете нас провести коммунистический субботник по поддержке мелкого бизнеса? Но это же цирк!

Так что насчет нейтральности нечто — неправильный ответ. Не нейтральное оно. Нечто есть? Есть. Значит, оно бытие. Хотя в слове нечто впереди стоит отрицание — «не». Но это отрицание в слове, в нем, это небытие нечто в нем, его определенность, определенность нечто, к которому мы пришли, это определенное наличное бытие, которое мы умственным взором разглядываем, и неверно говорить, что это ничто, небытие или отрицание. Если кто считает, что нечто– отрицание, то, значит, эти товарищи не прислушивались, позвольте мне на них напасть, не усвоили главного, с чего все начиналось, все, о чем мы говорили. Есть нечто, и поэтому оно бытие.

То есть надо осознать логику движения мысли. Логически, если мы что-нибудь рассматриваем, то оно есть как то, что мы рассматриваем. А раз оно есть, — значит, оно бытие. Хотя мы знаем разные категории, определяющиеся как бытие. Чистое бытие знаем, наличное бытие знаем и уже дошли до нечто, которое есть определенное наличное бытие. То есть то что мы берем из истории, любое конфликтное событие, любое конкретное государство, любую эпоху, любые личности — все это можно рассматривать как нечто, как определенное наличное бытие. То есть по форме это положительное, то есть бытие, но посмотрите, как нахально в начале этого слова стоит не . То есть по внешней форме, по виду, по написанию нечто сугубо отрицательное. То есть на вас я напал вроде зря, потому что вы посмотрели на нечто и увидели не впереди и потому посчитали нечто отрицательной категорией. Вы смотрите: написано не что, ну точно, я согласен с вами теперь, что вроде как иначе сходу и не сказать, что отрицательное. А на самом деле всё же все воспринимают это нечто как положительное. Надо говорить нечто или ничто? А что более отрицательное: не или ни ? «Ни» скорее как усиление используется. Если ничто — это отрицательное, а нечто почему тогда не отрицательное? Вот если бы было что , а оно же нечто. И, наверное, из этого было понято, вернее, в этой записи уже видна слитность бытия нечто и его определенности, то есть не , это и есть небытие, принятое в бытие так, что конкретное целое имеет форму бытия. Вот это и есть качество, а, следовательно, это такая категория, которая сама по себе наличное бытие, а в нем сидит то самое становление, которое проявится, выявится, обозначит себя и которое мы уже можем увидеть и сказать, что нечто есть в себе становление. То есть не развернуто еще, не видно еще этого становления, оно еще не положено, но в себе оно есть. Нечто есть в себе становление. Ну а если оно есть в себе становление, значит надо различать, говорит Гегель, между тем, что есть в себе и тем, что положено.