Яков Бутович - Лошади моего сердца. Из воспоминаний коннозаводчика

С. И. Благоволин – с 1916 г. консультант-гинеколог поликлиники Большого театра, после революции – лечащий врач членов советского правительства, входил в Центральную комиссию по улучшению быта ученых ((ЦКУБУ).

Возможно, А. А. Усиевич, сотрудник НКВД, заместитель начальника ГУЛАГа, начальник строительства Всесоюзной выставки сельского хозяйства, был арестован и заключен в лагерь.

А. П. Смирнов стал участником оппозиционной «группы Смирнова-Эйсмонта-Толмачева», в 1934 г. был исключен из ВКП(б), арестован в 1937 г., приговорен к расстрелу 8 февраля 1938 г., 10 февраля приговор был приведен в исполнение. Реабилитирован в 1958 г.

Николай Афанасьевич Кубяк (1881–1937), нарком Земледелия РСФСР в 1928–1931 гг., был репрессирован, расстрелян в один год с Бутовичем.

А. И. Муралов (1886–1937), брат Н. И. Муралова, в 1923–1928 гг. председатель Нижнегородского губисполкома, в 1928–1936 гг. зам. наркома земледелия, нарком земледелия РСФСР, зам. наркома земледелия СССР, президент ВАСХНИЛ, был арестован и погиб в один год с Бутовичем.

Судьба Танечки остается неизвестной. В интернете есть некоторые сведения, возможно, о ней: Татьяна Яковлевна Бутович – под этим именем в 1993 г. на один день был зарегистрирован Кинологический Центр «Дог-Ленд» («Край собак»), адрес: Санкт-Петербург, ул. Кодатского, д. 1, кв. 149. Регистрация, на взгляд людей опытных, выглядит сомнительной, похоже, сделана по паспорту, украденному у владелицы. В 1980 г. читатель, назвавшийся племянником Бутовича, позвонил в редакцию серии «Жизнь замечательных людей», где в альманахе «Прометей 12» появилась первая, широко замеченная (тираж 100 000 экз.) публикация с именем Бутовича – его очерк о «Холстомере». Своего телефона читатель не оставил и больше не звонил. Издателям трехтомных воспоминаний Бутовича не удалось отыскать его родственников.

Возможно, М. И. Семенов, зам. начальника управления НКВД по Москве и Московской области, в 1939 г. был арестован и подвергался допросам, на которых показывал о проведении арестов «без наличия компрометирующих материалов»…

Лататах, по толковому словарю Даля, стук ступней ног. «Задать лататы» – спастись бегством.

Всеволод Саввич Мамонтов (1870–1951), сын С. И. Мамонтова, после революции работал в Шаховском конзаводе и Першинской заводской конюшне, был подчиненным Бутовича.

Писатель Олег Васильевич Волков (1900–1996) провел в тюрьмах и ссылке более 20 лет. В первый раз арестован в один год с Бутовичем. Из воспоминаний Волкова о своем прибытии в Бутырскую тюрьму: «В толстом невысоком человеке с подстриженной седой бородкой и пенсне на шнурке, суетливо раздевавшемся рядом со мной перед тюремными обыскивателями в синих халатах, неожиданно узнал Якова Ивановича Бутовича… Мы с Бутовичем были более связаны общими знакомыми, чем личными отношениями, и всё же оба встрече обрадовались! Но вида не подали: пронюхав о нашем знакомстве, надзиратели непременно поместили бы нас по разным камерам. Нам же сейчас ничего так не хотелось, как очутиться вместе: в этих условиях становится дорог мало-мальски свой человек». И далее: «Моим соседом по нарам оказался польский ксендз пан Феликс…» (Олег Волков, Погружение во тьму. Из пережитого. Москва: «Советская Россия», 1992, стр. 13–14).

Бутович впоследствии опять встретился с Кронродом уже в Тульской тюрьме, тогда он в своих записях назвал сокамерника по имени-отчеству и профессии – Моисей Самойлович Кронрод, финансовый работник.

Блатная песня с припевом: «А я сижу на тротуаре, сижу, гляжу – три курочки идут…». Согласно этимологическим словарям Кипарского и Фасмера, «курочка» – общее для многих языков слово «курва» (лат. Caurus – ветер), т. е. проститутка.

В бывших имениях Трепке были размещены колонии беспризорников, в том числе колония им. А. М. Горького, которой руководил А. С. Макаренко.

Механический завод Бромлея на Донском поле начал действовать в 1857 г. В советское время – станкостроительный завод «Красный пролетарий» им. А. И. Ефремова.

«Дело об экономической контрреволюции в Донбассе» – судебный процесс 1928 г. над инженерами Шахтинского района Донбасса, обвиненными во вредительстве. «Весь шум имел целью свалить на чужую голову собственные ошибки и неудачи на промышленном фронте… Им нужен был козел отпущения, и они нашли его в куклах шахтинского процесса», – считает член-корр. АН СССР В. Е. Грум-Гржимайло. Сегодня основательно изучено «Дело филологов»: крупнейшие ученые-слависты пали жертвой своего окружения. Так же и дело коннозаводчика Бутовича оказалось спровоцировано работниками коневодства.