Филипп Матисзак - 24 часа в Древнем Риме

К счастью, – естественно, без ведома Керинтия – Сульпиция будет ее помощником, поскольку именно она была источником всех любовных писем, которые девушка посылала ранее. Сульпиция уже давно мертва, но самое ценное достояние Мирин – копия «Элегии» Тибулла и Проперция, в которых сохранились ее стихи. Сульпиция жила во времена царствования императора Августа, но она была в возрасте Мирии, когда писала стихи.

Девушка в греческом хитоне за игрой в бабки. Сейчас в Британском музее в Лондоне

Шестнадцать лет – достаточно поздно для римской аристократки, чтобы выйти замуж (многие из них выходят замуж в возрасте тринадцати или четырнадцати лет), но дочь купца, как Мирия, может выйти замуж и позже, например в возрасте восемнадцати лет. Обе девочки познали темное возбуждение запрещенной романтики и разочарование старшим поколением, которое пыталось контролировать каждое их движение.

Романтика (с точки зрения родителей)

Ты просишь, чтобы я присмотрел мужа для дочери твоего брата … Долго пришлось бы искать такого, если бы не было человека, словно предназначенного для этого жребия, а именно Миниция Ацилиана … У него благородное румяное лицо, и он часто краснеет; врожденная красота во всей фигуре и осанка сенатора. По-моему, никак не следует считать это мелочью: это как бы награда девушкам за их целомудрие. Не знаю, добавлять ли, что отец его – человек очень состоятельный. Когда я представляю семью, в которую собираюсь ввести зятя, то думаю, что о его средствах говорить не стоит; когда думаю о наших нравах и законах, считающих, что прежде всего надо учитывать состояние, то, представляется мне, следует обходить и этот пункт, тем более что, думая о потомстве, и потомстве многочисленном, следует при выборе партии принимать и это в расчет.

Hie апгтит sensusque meos abducta relinquo, arbitrio quamvis non sinis esse meol («Он знает, как я отношусь к этому похищению, но игнорирую волю моего сердца!») Когда Мирия прочитала этот горький протест о том, как девушку забрали из Рима в день ее рождения далеко от ее возлюбленного, она сразу же отождествила себя с девушкой, которая, как и она, ограничена в том, куда она может или не может пойти и кого она может или не может видеть.

Ее щеки вспыхивают жарким румянцем, когда она вспоминает последнее письмо к Керинтию, полностью скопированное с письма Сульпиции. Не так уж это нечестно, на самом деле. Просто Сульпиция смогла сказать лучше, чем она сама могла бы:

Следующее письмо, которое Мирия планировала отправить, – как только дела ее отца вынудят его уехать из Рима, а ее возмущенного слугу можно будет убедить посмотреть в другую сторону, – было списано с первого стихотворения Сульпиции:

Несмотря на слезы, катящиеся по лицу, Мирия повторяет про себя строчку стихотворения, которую запомнила крепко: cum digno, digna fuisse ferar – «С достойным мужчиной я была достойной женщиной».

Она все спланировала. После консумации их любви она и Керинтий неофициально стали бы парой. Ее отец наверняка вспыхнул бы, когда она сообщила бы ему эту новость, но Мирия всегда могла обвести его вокруг пальца. Он пришел бы в себя, когда увидел, что их любовь реальна и как она делает его дочь счастливой.