Виктор Цыгульский - Диалектика истории человечества. Том 2

Решающее значение для исследователя имеет умение отразить в логике понятий объективную логику процессов. В связи с разбором философских взглядов представителя элеатской школы Зенона В. И. Ленин делает следующее замечание: «Вопрос не о том, есть ли движение, а о том, как его выразить в логике понятий» 1. Это высказывание В. И. Ленина свидетельствует о том, что он придавал первостепенное значение умению охватить мышлением все тонкости объективной диалектики. «Всесторонняя, универсальная гибкость понятий,— указывал В. И. Ленин,— гибкость, доходящая до тождества противоположностей,— вот в чем суть. Эта гибкость, примененная субъективно, = эклектике и софистике. Гибкость, примененная объективно, т. е. отражающая всесторонность материального процесса и единство его, есть диалектика, есть правильное отражение вечного развития мира» 272.

Значит, сама по себе гибкость понятий не всегда есть выражение правильного мышления, она тогда только дает истинное отражение мира, когда применяется объективно, не субъективно. Не случайно поэтому первым элементом диалектического метода В. И. Ленин назвал требование объективности исследования.

§ 6. Факты и их место в научном понимании истории

Природа материальна, она едина. В природе все причинно обусловленно. В ней нет не одного события, которое бы не имело под собой причину. Лубая случайность в конечном итоге причинна. Каждое событие есть факт. А к факту необходимо относиться научно. Наука строится на фактах, делает выводы на основании всех фактов без исключения, а не на подборке их под выгодную идеологию.

Первый и основной недостаток всех антинаучных утверждений состоит в отсутствии сколько-нибудь ясного определения центрального понятия всей теории, понятия факта. Что есть «факт»? — Вопрос этот и в голову не приходит схоластам. Без тени какого бы то ни было диалектического подхода к проблеме они полагают, что задача адекватной фиксации факта сама по себе не представляет никаких принципиальных трудностей, вполне осуществима и требует от мастера лишь воспитания «воли видеть», «науськивать» себя, тренировать память, приучаться к мертвой репортерской хватке, к хладнокровию следователя». Природа, как объективная реальность, уже многие столетия доступна человеческому познанию благодаря своим объективным свойствам, позволяющим найти общее в многообразии фактов, а с общим — и сущность, законы.

Первая задача всякой отрасли знания, вступающей в стадию науки — потребность, так или иначе, осилить громадный материал, подлежащий ее изучению, потребность в классификации фактов, их систематизации.

Задача науки состоит в том, чтобы объективный мир перестал быть чуждым для нас. Если бы объективный мир не становился предметом наших представлений и нашей мысли, то он оставался бы недоступен нашему познанию.

По своей форме, наука — самая совершенная логика; по содержанию она имеет характер действительной реальной истины. За областью науки для современного мыслителя простирается область незнания, область веры. 82

Узнать истинную цель и общее содержание науки, ее методы, приемы и средства исследования можно, конечно, только на основании близкого знакомства с произведениями ее великих творцов.

Наука не знает реставрации, она знает только инставрацию, отправляясь откуда, победоносно идет вперед вот уже четвертый век. Как говорил К. А. Тимирязев, ученый и теоретик науки, — наука сама себе философия, та философия, которую в Англии в XVII веке называли просто «новой», возводя ее начало к Галилею и Бэкону. Только те области знания, которые постепенно прониклись складом мышления, присущим философии науки, и получили право считать себя наукой. Только эти приобретения человеческой мысли оказались прочными и охватывали все более и более широкие горизонты. Она не признает над собой какой-то сверхнаучной, вненаучной, а попросту ненаучной философии, стремящейся навязать свои схоластические шаблоны, игнорируя факты реальной действительности.

Факты прошлого заключают в себе бесчисленные тайны, которые раскрываются человеку лишь, когда он способен познать их.

Совершенно неправильно было бы начинать науку с установления сущности, например, с констатирования законов, по той простой причине, что если бы нам с самого начала были известны законы и сущность явлений, то мы имели бы науку до науки, как выражается Маркс, т.е. нам незачем было бы вообще заниматься наукой. Наука имеет своей основной задачей раскрытие законов, сущности, внутренней связи явлений, а это дается не в начале или до науки, а лишь как конечный результат нашего изучения и исследования.