Ден Равив - История разведывательных служб Израиля

В большинстве случаев, однако, Израиль должен считаться с тем, что многие страны предпочитают поддерживать с ним неофициальные отношения. Опасаясь утечек в прессу, они отказываются иметь дело с израильским министерством иностранных дел. Однако они тоже получают выгоду от двусторонних отношений, полностью доверяя способности «Моссада» держать эти отношения в тайне. К таким странам относятся Китай, Индонезия и Марокко.

Главные потребности Израиля в сфере обороны не менялись на протяжении четырех десятилетий. Страна по- прежнему находится во враждебном окружении стран, готовых признать реальность существования Израиля, но не желающих оставить свои попытки ослабить его. Конфликт между Ираком и Кувейтом изменил курс, взятый ООП, на дипломатическое решение проблем и привел к всплеску терроризма, нарушившему повседневную жизнь в Израиле.

Иммиграция все еще считается жизненно важным фактором для Израиля, и прибытие в 1990-х годах большого количества евреев из Советского Союза рассматривалось в каком-то смысле как триумф разведсообщества Израиля и его уникальной роли как еврейской разведки. Израиль также должен двигаться вперед в области технологий и развития передовых отраслей промышленности, используя как свой интеллектуальный потенциал, так и возможности разведки, как это практиковалось «Лакамом», для того чтобы быть впереди арабов.

Израиль всегда исключительно серьезно подходил к фактам и идеям, а израильская разведка особо отличалась своим умением добывать их. Ей также нет равных в мире по способности проводить специальные операции по целям, находящимся далеко за пределами Израиля. Однако способности израильской разведки в области обработки, анализа и оценки информации оставляют желать лучшего. Сохраняется проблема координации в плане доведения результатов работы разведки до «потребителей» в официальных кругах Израиля. Именно это привело к тому, что Израиль «просмотрел» войну 1973 года.

Аналитики разведки не смогли понять в 1967 году, что долгосрочная оккупация сектора Газа и Западного берега повредит Израилю. Они не предвидели мирной инициативы президента Садата 10 лет спустя. Они не смогли правильно оценить обстановку в Ливане в ходе подготовки вторжения 1982 года. Они не сумели предсказать войну между Ираном и Ираком в 1980 году и окончание этого конфликта в 1988 году. Они не заметили, что в результате войны в Персидском заливе Саудовская Аравия приобрела китайские ракеты, которые могут достигать территории Израиля.

В Израиле стало модно, в отличие от практики прошлых лет, когда разведка осыпалась похвалами, винить ее за каждое неблагоприятное развитие событий. Когда-то почитаемые как принцы крови израильские шпионы сейчас — часто несправедливо — представляются как эгоистичные и дезориентированные «бывшие». На Ближнем Востоке трудно делать четкие предсказания, но в духе нового критического подхода израильтяне выражают разочарование, когда их секретные службы не могут по мановению волшебной палочки решить все проблемы.

К концу 1980-х годов в Израиле сложилось непростое и двойственное отношение к разведке. Общественность кратко информировали о том, что в 1988 году в «Шин Бет» был назначен новый директор, а в «Моссаде» новый шеф появился в 1989 году. Израильтянам оставалось просто надеяться на то, что новые руководители сумеют исправить положение. В прошлом от разведки слишком многого ждали, что приводило к преувеличению значения ее просчетов. Израильтянам нужно просто понять, что разведка — это всего лишь продолжение политики. Если политика плохая, то даже самая лучшая в мире разведка ее не спасет.

Даже если бы Голда Меир и Моше Даян получили в 1973 году от «Амана» и «Моссада» все необходимые предупреждения, они вряд ли начали бы войну. Они все еще были пленниками «концепции», согласно которой арабы не могут победить Израиль. В 1982 году Менахем Бегин и Ариель Шарон были преисполнены решимости изгнать ООП из Ливана и никакая информация «Моссада» их не остановила бы.

Премьер-министр Шамир, похоже, не придал особого значения предупреждению «Амана» в марте 1989 года, что у Израиля не было иной альтернативы, как ведение переговоров с ООП. Сначала Шамир публично отрицал наличие такого доклада, а затем осудил тех членов своего кабинета, которые дали о нем утечку. В другом случае Шамир проявил свою особую приверженность к секретности: «События обычно известны тем, кому надо о них знать, — заявил он, — а кто не знает, гот и не должен знать».