Сергей Романюк - Русский Лондон

Сам дом также пришлось чинить, для чего требовалось фламандских изразцов 100 футов, черепицы для поправки каминных труб 90 фунтов, 300 стекол в окнах, 240 футов сосновых и 170 футов дубовых балясин и много еще чего. Знаменитый и прекрасный сад был весь изрыт и испорчен, а редкие деревья сломаны. Комиссия определила убытки в огромную по тем временам сумму – 320 фунтов стерлингов, уплаченных английской казной.

Прав был знаменитый историк В. О. Ключевский, когда писал о пребывании Петра с его компанией в Детфорде: «Ужас охватывает, когда читаешь эту опись, едва ли преувеличенную… Видно, что пустившись на Запад за его наукой, московские ученики не подумали, как держаться в тамошней обстановке. Зорко следя там за мастерствами, они не считали нужным всмотреться в тамошние нравы и порядки, не заметили, что у себя в Немецкой слободе они знались с отбросами того мира, с которым теперь встретились лицом к лицу в Амстердаме и Лондоне, и, вторгнувшись в непривычное им порядочное общество, всюду оставляли здесь следы своих москворецких обычаев, заставлявшие мыслящих людей недоумевать, неужели это властные просветители своей страны».

Известный филолог А. М. Панченко, воспитанный на давней советской традиции оправдывать все что ни попало, лишь бы это было сделано русскими, упрекает Ключевского, который, по его мнению, «зря приходит в ужас и напрасно конфузится за своих соотечественников», и глубокомысленно замечает, что в Англии того времени, видите ли, вообще много пили, не приводя, правда, сведений о том, что после пирушек люди «вообще» гадили в собственном жилище…

В Детфорде ныне все перестроено и ничего не осталось от того времени, когда тут жили адмиралы и цари, почти все здесь застроено муниципальными домами. Но название «Царская улица» все еще есть, как и улица Сейес Корт (Sayes Court), где стоял дом Джона Ивлина и где жил Петр.

В 1998 г., отмечая 300-летие визита царя Петра в Англию, в Детфорде открыли памятник, который навязал городу скульптор Шемякин (см. главу «Свидетельства русско-британских связей»).

Прощальный визит королю Петр нанес 28 апреля 1698 г. и, как рассказывают, при прощании он неожиданно для всех вынул из кармана что-то небрежно завернутое в коричневую оберточную бумагу и передал Вильгельму. Когда король развернул сверток, то увидел огромный рубин, который, как говорят, стоил 10 тыс. фунтов.

Эскадра кораблей, на одном из которых был Петр, вышла в открытое море 5 мая и направилась к берегам Голландии.

Петр не только внимательно знакомился с Англией, но нанял там на службу в России около 500 человек, в числе которых были капитаны, лоцманы, корабельные плотники, парусные и компасные мастера, граверы, кузнецы, артиллеристы и др.

От Англии у Петра остались хорошие воспоминания – как передавал И. И. Голиков в «Деяниях Петра Великого», «часто Его Величество говаривал, что английский остров «лучший, красивейший и счастливейший есть из всего света». Толико то полюбилась Англия государю» [29].

Конечно, Петра в первую очередь интересовало морское дело, как с практической, так и с теоретической стороны, но он предстает перед нами и как живо интересовавшийся самыми разными предметами. Этот молодой человек – ему тогда еще не исполнилось и 26 лет, получивший весьма скудное образование, отличался необыкновенной любознательностью, огромной тягой к знаниям, интересом ко всему новому, соединенным с желанием сразу же приложить узнанное к практическим применениям на родине, и не прав был Ключевский, считая, что в западной Европе Петр «поспешил прежде всего забежать в мастерскую ее культуры и не хотел, по-видимому, идти никуда больше, по крайней мере оставался рассеянным, безучастным зрителем, когда ему показывали другие стороны европейской жизни. Возвращаясь в Россию, Петр должен был представлять себе Европу в виде шумной и дымной мастерской с машинами, кораблями, верфями, фабриками, заводами» [30].

Роль Великого посольства была весьма значительна, и, как пишет автор книги о Петре Роберт Мэсси, «последствия этого 18-месячного путешествия оказались чрезвычайно важными, даже если вначале цели Петра казались узкими. Он поехал в Европу с решимостью направить свою страну по западному пути. На протяжении веков изолированное и замкнутое старое Московское государство теперь должно было догнать Европу и открыть себя Европе. В определенном смысле эффект оказался взаимным: Запад влиял на Петра, царь оказал огромное влияние на Россию, а модернизированная и возрожденная Россия оказала в свою очередь новое, огромное влияние на Европу. Следовательно, для всех трех – Петра, России и Европы – Великое посольство было поворотным пунктом».