Сергей Дмитриевский - Сталин [Предтеча национальной революции]

4. Так как у работников ГОЭЛРО, при всех хороших качествах, все же не хватает здорового практицизма (чувствуется в статьях профессорская импотентность), то обязательно влить в „плановую“ комиссию к ним людей живой практики, действующих по принципу „исполнение донести“, „выполнить к сроку“ и пр…»

Это была та постановка вопроса, тот подход к делу, которые именно и нужны были Ленину.

…Чем дальше, тем больше Ленин приходил к выводу, что Сталин — тот человек, который нужен ему в качестве помощника.

И когда Сталин серьезно заболел — Ленин забеспокоился не на шутку.

Болезнь потребовала операции. Сталина перевезли в Москву, в Солдатенковскую больницу.

«Владимир Ильич, — рассказывает лечивший Сталина доктор Розанов, — ежедневно два раза, утром и вечером, звонил ко мне по телефону и не только справлялся о его здоровье, но требовал самого тщательного и обстоятельного доклада. Операция т. Сталина была очень тяжелая: помимо удаления аппендикса, пришлось сделать широкую резекцию слепой кишки, и за исход ручаться было трудно. Владимир Ильич, видно, очень беспокоился и сказал мне:

— Если что, звоните мне во всякое время дня и ночи…

Когда на четвертый или пятый день после операции всякая опасность миновала и я сказал ему об этом, у него, видно, от души вырвалось:

— Вот спасибо-то!.. Но я все-таки каждый день буду звонить к вам.

Навещая т. Сталина у него уже на квартире, я как-то встретил там Владимира Ильича. Встретил он меня самым приветливым образом. Отозвал в сторону, опять расспросил, что было со Сталиным. Я сказал, что его необходимо отправить куда-нибудь отдохнуть и поправиться после тяжелой операции. На это он:

— Вот я и говорю то же самое, а он упирается. Ну да я устрою, только не в санаторий, сейчас говорят, что они хороши, а еще ничего хорошего нет.

Я говорю:

— Да пусть едет прямо в родные горы.

Владимир Ильич:

— Вот и правильно, да подальше, чтобы никто к нему не приставал, надо об этом позаботиться».

…И все-таки Ленин долго колебался в вопросе назначения Сталина своим помощником. Он боялся. Чего?

Партия Ленина никогда не была вполне единой ни по своему человеческому материалу, ни по идеям и интересам, движущим ее людьми. Единство ее выступлений вовне, ее «генеральной линии», охранялось сильной рукой и непререкаемым авторитетом ее создателя и вождя.

Пока партия была маленькой подпольной сектой, ее внутренняя расслойка была менее заметна. Расходившиеся с ее линией либо выходили из ее рядов, либо безропотно подчинялись. Да и самые расхождения тогда не столь остро чувствовались, так как все это были чисто теоретические споры, немедленных жизненных выводов из них делать не приходилось.

В процессе революции партия выросла. Она вобрала в себя и все почти активные революционные элементы населения, вобрала в себя и многие тысячи случайных, пристраивавшихся к власти людей. Наличие в руках партии власти меняло подход к идейным разногласиям. Идеи получили в революции жизненное значение, за идеями стояла власть и возможность через эту власть многое осуществлять. Следовательно, борьба за идеи в рядах партии приобрела жизненный интерес, практическое значение. В силу этого через несколько лет революции внутри партии расслоение стало исключительно сильным — и наметилась неизбежность жестокой борьбы.

В начале революции тон в партии задавала «старая гвардия», старшее поколение, причем по преимуществу его интеллигентско-эмигрантская часть.

Здесь наибольшую роль вначале играла небольшая, но сильная своей сплоченностью, ясностью и цельностью системы идей группа, собравшаяся вокруг Троцкого.

Это не были «ленинцы», большевики, русские революционеры. Сам Троцкий ленинской партии всегда был чуждым и враждебным человеком, всегда вел самую ожесточенную борьбу против ее идей. Его объединение с Лениным и вступление в партию в 17-м году было чисто тактическим шагом. Перед ним и Лениным на первых порах стояли общие враги и общая цель их преодоления. Конечно, участие Троцкого в Октябрьской революции было вполне искренним — и он сыграл в ней большую роль. Но дальше — и с каждым шагом все больше — пути Троцкого и Ленина расходились. При этом вокруг Троцкого подбиралась и все яснее кристаллизовалась внутри самой ленинской партии группа одинаково с ним мыслящих, одинаково с ним переродившихся под влиянием западноевропейских условий и оторвавшихся от русских, людей. По преимуществу вокруг него группировалась не русская и не азиатская часть партии. Постепенно создалась фракция Троцкого. Эту фракцию по ее положению в партии можно определить как временно сомкнувшийся с нею отряд чистых марксистов западноевропейской складки, чистых интернационалистов и антинационалистов. Эту фракцию по ее положению в русской революции можно определить как отряд международных кондотьери революционного дела. Они внесли в революцию много мужества, энергии, страсти. Но с таким же успехом они могли участвовать и в революции испанцев, индусов, готтентотов.