Александр Колпакиди - КГБ - приказано ликвидировать [Спецоперации советских спецслужб 1918-1941]

Плачевно закончились и другие попытки Шуберта и Сахарова организовать партизанские рейды в СССР. Так, в октябре 1929 года в Приморье, в горах Сихотэ-Алинь войсками ОГПУ был уничтожен отряд бывшего командира Омского стрелкового полка полковника Мохова.

Тогда же в Амурской области пограничники разгромили отряд полковника В. Дуганова. Всего же только пограничниками в период с января по октябрь 1929 года было ликвидировано шесть вооруженных белогвардейских групп, проникших на советскую территорию с разведывательно-диверсионными целями.

Неудачи партизанского движения во многом связаны с отличной работой советских спецслужб, которые своевременно добывали информацию о планах белой эмиграции. Так, например, в докладе Разведупра Штаба РККА руководству страны от 20 сентября 1929 года говорилось:

«Белые продолжают деятельность по формированию отрядов. Базами формируемых белых отрядов являются Харбин (генерал Сахаров, Савич), Муланские копи (ст. Мулан) по всей линии КВЖД и Маньчжурско-Хайларский район. Количество всех активных белых в Северной Маньчжурии достигает 5–6 тысяч человек. Работу по формированию белые ведут в основном с белокитайцами или пытаются создать партизанские отряды для переброски на нашу территорию. Случаи таких перебросок в составе небольших отрядов уже неоднократно имели место, но нашими контрмерами быстро ликвидировались. Переброски в составе крупных отрядов в последнее время не отмечались. Белых формирований как самостоятельных отрядов в китайских войсках не обнаружено. Отмечаются лишь небольшие группы белых и китайских войсках и совместные действия против наших пограничников. В штабах китайских войск имеются белые офицеры в качестве советников.

По последним данным, в связи с появившейся возможностью для безработных устроиться на службу на КВЖД и с нашими ответными мероприятиями (решительный отпор всем попыткам белоотрядов проникнуть на нашу территорию) среди белобанд наблюдается развал, приток добровольцев в белоотряды идет слабо. Имеются сведения о прибытии в Шанхай для следования в Маньчжурию белых офицеров из Парижа.

Следует отметить, вместе с тем, ряд случаев вынесения китайским населением пограничной полосы резолюций с просьбой о применении арестов в отношении белобандитов и прекращении их активной деятельности. В Харбине по приказу из Мукдена 28 августа распущена фашистская белая организация по борьбе с Коминтерном» [130] Старков Б. Трагедия советской военной разведки // Кривицкий В. Я был агентом Сталина. М., 1991. С. 27–28. .

Однако еще об одном моменте, подорвавшем партизанское движение, до сих пор стараются не говорить. Дело в том, что в сентябре 1929 года по приказу Москвы Управлением пограничной охраны и войск ПП ОГПУ Дальневосточного края был сформирован спецотряд, состоящий из агентов ОГПУ, жителей приаргунских казачьих станиц. 1 октября отряд совершил рейд на поселения казаков-эмигрантов в районе Трехречья, после которого мобилизационная база партизан значительно сократилась. Какими методами это было достигнуто, можно судить по воспоминаниям чудом оставшихся в живых казаков-эмигрантов, в частности, некой жительницы станицы Тынхе, даже через несколько десятков лет не пожелавшей назвать свое имя:

«Всех выгоняли из землянок. Строили отдельно мужчин, отдельно женщин и детей. Крикнули нам в окно: „Выходи!“ Муж вышел раздетым.

Я пошла за ним с одеждой. Один из них сказал: „Не понадобиться ему одежда. Сейчас тепло“… Всего забрали 64 человека, среди них 6 мальчиков двенадцати лет. Моя сестра видела, что их повели в распадок. Страшно, а виду показывать не надо. Я пошла доить коров.

Услышала выстрелы. Мы с соседкой Аникеевой побежали туда. Навстречу нам бежал окровавленный мальчик. Он сказал, что всех перебили. Лицо у него свело судорогой, больше говорить он не мог, побежал дальше. Следующим навстречу попал Иван Герасимович Волгин. Весь залитый кровью, но не раненый. У него убили взрослого сына и старика отца.

Он был как помешенный. Ни слова не говоря, он запряг телегу и привез трупы сына и отца. Привез их и сложил друг на друга в кладовку. Дальше мы увидели, как несут на потниках Ивана Матвеевича Гаськова. Он был живой. На нем было восемнадцать ран. Потом он умер по дороге в больницу в Хайлар.

Он сказывал: „Когда нас пригнали в распадок, поставили всех около рытвины на колени по обеим сторонам. Мальчишки кричали: „Не убивайте нас!“ Потом предложили напоследок закурить. Потом подали сигнал бить по головам. Я упал раненый. Выстрелы стали тише и тише. Я приподнял голову. Один заметил и говорит: „Ой, один живой, в черном полушубке“. Он вернулся и ударил меня кинжалом в живот. Я почувствовал, что у меня внутри все перевернулось. Я чужим кулаком заткнул себе рот и не выдал боли. Они ушли“» [131] Сибиряков Н. Конец Забайкальского казачьего войска // Минувшее. 1990. № 1. С. 217–218. .