Александр Колпакиди - КГБ - приказано ликвидировать [Спецоперации советских спецслужб 1918-1941]

Здесь надо особо отметить, что у ИНО НКВД в это время появился еще один агент в ОУН, Кондрат Полуведько, недавно ставший главным представителем Коновальца в Финляндии. Полуведько, в период Гражданской войны получивший определенную известность в петлюровских кругах (он был украинским эсером), рано порвал с эсерами, отошел от активной политической деятельности и некоторое время работал в системе наркомпроса Украины, занимая в нем довольно видное положение. Однако, когда в начале 30-х годов украинские чекисты обратились к нему с предложением выехать за границу для работы против украинских националистов, Полуведько согласился им помочь.

Для него была разработана легенда, согласно которой он входил в одну из националистических групп, ликвидированных в начале 30-х годов, был осужден, однако сумел бежать с Соловков в Финляндию. Оказавшись в Хельсинки, Полуведько присоединился к здешним оуновцам и вскоре завоевал их полное доверие. Более того, после отъезда местного националистического лидера Ярослава Барановского в Аргентину, его даже избрали главой Украинской Громады в Финляндии. Несколько позднее он стал членом ОУН и ее представителем в Хельсинки. Его главной задачей было поддержание связи между украинскими националистами в изгнании и их подпольной организацией в Ленинграде. Эти контакты были для оуновцев чрезвычайно важными, так как именно в Ленинграде, в знаменитой библиотеке имени Салтыкова-Щедрина они прятали свои архивы. И хотя в НКВД об этом знали давно, обнаружить архивы удалось лишь после окончания Второй мировой войны, в 1949 году.

Что же касается Судоплатова, то он в конце 1935 года встретился с прибывшими в Хельсинки связными от Коновальца — Омельяном Сеник-Грибивским из Праги и Дмитром Андриевским из Брюсселя, вместе с которыми и отправился в Германию. В январе 1936 года Судоплатов прибыл в Берлин, где прожил полгода под фамилией Норберт. Здесь он встретился с лидером ОУН Коновальцем. Встреча проходила на квартире, находившейся в здании Музея этнографии и выделенной Коновальцу абвером. А вскоре Судоплатова послали на три месяца в нацистскую школу в Лейпциге, где он имел возможность познакомиться с оуновским руководством. Слушателей этой школы, естественно, интересовала личность Судоплатова, едва ли не единственного из них выходца с Советской Украины, однако никаких проблем с его «легендой» не возникло. Более того, в общении со своими «коллегами» по нацистской партийной школе Судоплатов держался абсолютно уверенно и независимо: ведь он «представлял головную часть» их подпольной организации на Украине, в то время как они являлись всего лишь эмигрантами, существовавшими на немецкие подачки. Он имел право накладывать вето на их предложения, поскольку выполнял инструкции своего «дяди» («вуйко»). Поэтому если что-то в их высказываниях ему не нравилось, достаточно было просто сказать: «Вуйко не велел!»

На руку Судоплатову было и то обстоятельство, что в это время в рядах руководителей ОУН началась борьба за власть, которая шла между двумя их главными группировками: «стариками» и «молодежью».

Первых представляли Коновалец и его заместитель и правая рука Андрей Мельник. Мельник был на год старше Коновальца и они были женаты на родных сестрах. «Молодежь» же возглавляли Степан Бандера и Роман Шухевич. Судоплатов умело воспользовался этими распрями: он сумел войти в доверие к Коновальцу, всячески прикидываясь его сторонником в борьбе против оппозиции «молодых» и, пользуясь доверием смелого, энергичного, но недалекого Коновальца, всячески разжигал неприязнь и недоверие между двумя поколениями оуновцев и их лидерами.

Помимо этого Судоплатову удалось вместе с Коновальцем совершить поездки в Париж и Вену, где он встречался лидерами «украинского правительства в изгнании» и присутствовал на переговорах о возможном развертывании сил подполья на Украине в случае начала войны.

Благодаря этому ему удалось установить, что вожди ОУН собираются в случае нападения Германии на СССР создать при поддержке немцев независимое Украинское государство. А для осуществления этих планов уже было создано две бригады общей численностью около двух тысяч человек. Кроме того, началась подготовка административных органов для областей «освобожденной» Украины.

В начале 1937 года в Москве было принято решение вывести Судоплатова на территорию СССР. Для этого его «дядя» Хомяк-Лебедь по конспиративным каналам прислал Коновальцу через Финляндию распоряжение о возвращении «племянника» на Украину, где его должны были оформить радистом на советское судно, регулярно заходившее в иностранные порты. Это якобы давало бы ему возможность поддерживать постоянную связь между подпольем ОУН на Украине и националистическими организациями за рубежом. Коновальцу идея пришлась по душе, и он согласился с возвращением Судоплатова в СССР.