Фриц Гаузе - Кёнигсберг в Пруссии - история одного европейского города

После потери Данцига и Мемеля кёнигсбергский порт приобрёл особое значение. Поэтому приступили к его давно уже запланированному расширению. Построили три портовых бассейна, морской канал углубили до 8 метров, сделав Прегель судоходным до Инстербурга. Были построены склады, в ту пору крупнейшие в Европе — возвели холодильник, складские помещения и заправочные станции, новый грузовой двор в порту с подъездными железнодорожными путями и ветками, установили в порту 30 механических кранов. Зимой три ледокола постоянно держали фарватер порта открытым. Реконструкция вышеупомянутых железнодорожных путей в порту также была давно запланирована, однако отложена из-за разных бюрократических проволочек. Да и частная железная дорога в направлении на Кранц противилась строительству общего Северного железнодорожного вокзала для курортных железных дорог. И только после того, как город скупил большинство акций Кранцской железной дороги, а имперская железная дорога Рейхсбан выкупила у военных необходимый земельный участок, начались строительные работы. До 1930 года построили новый Северный железнодорожный вокзал для Кранцской, Лабиауской и Самландской железных дорог и новый Главный железнодорожный вокзал на юге города, с большой привокзальной площадью, простиравшейся до самой Хабербергской церкви. В противоположность старым Восточному и Южному железнодорожным вокзалам новый Главный железнодорожный вокзал был проходной станцией. Отсюда отправлялись поезда в Лабиау и Пиллау, первые через Северный вокзал, а вторые через вокзал Холлендер Баум (Голландский шлагбаум). Тем самым транспортный поток шёл от улицы Кайзерштрассе к Форштадтской Ланггассе. Технической новинкой стал двухэтажный железнодорожный мост через Прегель, построенный в 1926 году. Старые вокзалы в дальнейшем использовались в качестве грузовых дворов. Кроме того, вблизи ярмарки возвели новый грузовой двор.

Город в эти годы продолжал расти. Застраивались свободные участки за воротами. Возникли новые жилые районы и застроенные виллами пригороды в Липе, Ротенштайне, Баллите, Шарлоттенбурге, Ратсхофе и Лавскене на северном берегу Прегеля, и в Шпандинене, Понарте, Розенау, Шпайхерсдорфе и Иерусалиме на южном. Их строительство было для архитекторов и градостроителей достойной задачей, но для муниципалитета дополнительной заботой. Нужны были новые дороги и городской транспорт, вода и электроэнергия для новых районов. Для этого необходимо было расширить водное и электрическое хозяйства и построить на реке новую водонасосную станцию возле пригорода Иерусалим, с помощью которой прегельская вода должна была стать пригодной для питья. Но и этого было в перспективе недостаточно. И только построенная в 1935–1936 годах в 30 километрах от города водонасосная станция для подземных вод позволила надёжно снабжать город питьевой водой. Соорудили её повыше столицы, на канале с гравийным дном в районе древнего русла Прегеля. Её строительство велось вплоть до начала войны.

Рост города вновь поставил на повестку дня вопрос о расширении границы коммунального округа, и в 1927–1929 годах при включении в состав города новых районов решили сделать сразу задел на будущее. По площади город вырос более, чем вдвое, его территория увеличилась с 4428 до 9791 гектара. Тем не менее, за пределами его новых границ появились новые дачные посёлки в Метгетене, Танненвальдэ, Кведнау, Нойхаузене, но городская администрация оставалась централизованной.

В газетном деле произошли лишь незначительные перемены. Независимая социал-демократическая партия основала свой печатный орган, газету «Freiheit» («Свобода»). Издавалась она столь же непродолжительно, сколь кратковременным было существование самой партии. КПГ издавала сначала газету «Rote Fahne» («Красное знамя») и затем газету «Echo des Ostens» («Эхо Востока»), пока правительство Папена её не запретило. Новыми являлись уже упомянутые Восточноевропейское издательство и издательство Кантера. В книжной торговле утвердила свою ведущую позицию и расширила своё влияние фирма Грефе и Унцер.

Университет пользовался особым расположением государства. Так же, как Восточная Пруссия из-за своей оторванности от империи опять как бы стала более самостоятельной, так и Альбертина стала нечто большим, чем просто провинциальным учебным заведением. Её статус не изменился, но возросло её значение для национального самосознания. Однако этот национализм и в политическом плане не был агрессивным. Он, по мнению историка Ханса Ротфельса, был направлен не на ревизию границ, а на ревизию взглядов, на изучение национальных проблем и способов их решения. Национал-социализм растоптал эти ростки. В 1930 году число обучавшихся в Альбертине достигло рекордного уровня за всё время её существования — 4133 студента, из них 761 женщина. Среди профессоров наибольшим авторитетом пользовался представитель прибалтийской филологии Адальберт Бецценбергер, бывший в критические 1918–1920 годы ректором и сумевший мудро и твёрдо управлять университетом, проведя его через весь неспокойный революционный период. Среди новых институтов Альбертины, расположившихся за чертой города, были сейсмическая станция в Гросс-Рауме, станция по изучению проблем рыболовства в Нойкурене, опытное хозяйство в местечке Фройляйнхоф, опытное прудовое хозяйство в Пертельтникене и Институт по изучению проблем борьбы с вредителями сельскохозяйственных культур. Известный орнитологический центр в Росситтене не являлся научным институтом Альбертины, так как с 1923 года принадлежал «Обществу имени кайзера Вильгельма». Новыми являлись Институт церковной и школьной музыки, Институт физкультуры и Земельный институт древней истории.