С Сулимин - Чудовищные злодеяния финско-фашистских захватчиков на территории Карело-Финской ССР. Сборник документов и материалов

Если больной обращался за помощью, то получал удары палкой или зуботычину. У одного моего товарища болели уши. Он обратился за медпомощью. Когда он пришёл на медпункт, ему велели наклониться. Как только он нагнулся, врач со всего размаха ударил его бутылкой по голове. Бутылка разбилась вдребезги. Больной умер. Таких фактов много. Меня грозили расстрелять, а потом расстрел заменили 100 плетями в две руки, т. е. били с двух сторон, по очереди. За малейшую провинность били плетьми, прикладами. За время моего пребывания в концлагере Кутижма, с 21 февраля по 10 июля 1942 г., из 560 человек погибло 380.

Мучения наши кончились. Красная Армия вырвала нас из неволи. Я от всего сердца приношу благодарность Красной Армии и даю обещание не жалеть ни сил, ни жизни во имя нашей родины.

А. Федотов

14 июля 1944 г.

ПОКАЗАНИЕ

Овечникова Леонида Дмитриевича, 1911 г. рождения, проживавшего в г. Медвежьегорске Карело-Финской ССР

Работал я приёмщиком сплавконторы. 13 ноября 1941 г. утром на караван судов, эвакуируемый из Медвежьегорска в местечко Шала, пришли финские солдаты. Они стали обыскивать советских людей, находящихся на судах, отбирать личные вещи. Они заявили, что ценности, находящиеся на судах, принадлежат им. В числе других ценностей в караване находилось 2 баржи муки, одна баржа с аппаратурой связи и пишущими машинками, несколько барж с обувью, одеждой и т. д.

Капитана парохода «Металлист» Онегина финские солдаты вывели на берег. Больше на пароход он не возвращался и, по словам финских солдат, был расстрелян.

В этот день вечером я решил бежать, но провалился в майну. Меня заметили охранники, схватили и повели в штаб. Здесь по приказанию финского офицера (фамилии его я не знаю) меня избили прикладами винтовок и кулаками, вышибли мне зубы. Потом меня посадили в караульное помещение, где я находился до 27 ноября.

27 ноября меня с группой других русских, арестованных финнами на караване, перевезли в Петрозаводск и поместили в лагерь № 5. Здесь меня и других заключённых заставили обнести наш лагерь колючей проволокой. Я сильно ослабел и работать не мог. За это меня неоднократно избивали финны рукояткой револьвера по лицу.

Потом нас отправили на железнодорожную станцию Кутижма, где находились русские военнопленные, которых финны, по словам военнопленных, отправляли в Кондопогу. Среди военнопленных были больные, которые не могли двигаться. Финны по распоряжению своего офицера вынесли больных на улицу. Мороз доходил до 30 градусов. На другой день я увидел ямы, наполненные трупами русских военнопленных, замёрзших ночью.

В Кутижме я пробыл до 27 марта 1943 г. 14 месяцев мы работали на лесоразработках. Сильно истощённых от голода людей финны заставляли заготавливать с корня: мужчин 2,5 куб. м, женщин 2 куб. м.

Ежедневный рацион состоял: утром из 150 граммов хлеба, а вечером из 1 литра отвара неочищенного картофеля или турнепса.

В бане не были по 4 месяца, белья не сменяли. Света в бараках не было. Спали мы на нарах вповалку, все во вшах.

Всего в Кутижме в лагере находилось 530 человек (на 10 февраля 1942 г.). К 17 июня 1942 г. осталось в живых только 127 человек - остальные умерли от голода и жестоких побоев за невыполнение нормы.

В июне 1942 г. я убежал из лагеря, но был пойман и отправлен снова в Кутижму. Мне дали 70 ударов резиновой плетью и поставили под строгий надзор. Меня поставили работать под начальством одного финна, который меня избивал, и в результате я получил тяжёлое увечье.

От голода и вшивости в Кутижемском лагере вспыхнула эпидемия сыпного тифа, я заболел тоже. В Кутижму финны привезли передвижную деревянную баню, куда отправили и меня с температурой в 40,4 градуса. Я потерял сознание и очнулся на 15-й день в бараке. Разбитая ступня нестерпимо болела, вся почернела. Финские врачи заявили, что ногу надо ампутировать. Леченья никакого не было, и я 1,5 месяца лежал без всякой помощи. Затем меня отправили в лагерь № 6 для операции. Операцию сделали в помещении лагеря № б, отняв мне ногу выше колена.

В лагере № 6 я находился с 2S марта по 10 июля 1943 г., после чего меня снова отправили в лагерь № 5 в Петрозаводск, где я и пробыл до освобождения Петрозаводска Красной Армией.

(Подпись)

ЗАЯВЛЕНИЕ

В Чрезвычайную Государственную Комиссию по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников от Новикова Ивана Петровича, проживающего в г. Петрозаводске, в посёлке № 5, и работающего в Беломорско-Онежском пароходстве в качестве oпeратора