С Сулимин - Чудовищные злодеяния финско-фашистских захватчиков на территории Карело-Финской ССР. Сборник документов и материалов

Раненого Демёхина финские изверги направили в больницу. В больнице перед смертью Саша рассказал матери, что выпрошенные им для братишек и сестрёнок галеты находятся в кармане. В страшных мучениях в ту же ночь Саша скончался.

Демёхина Меланья Михайловна, Демёхин Павел Иванович.

14-летний Коновалов Иван, уроженец Ленинградской обл., Подпорожского района, дер. Медведица, рассказал:

«Вместе с родителями я был в плену у финнов, в лагере № 5. Однажды я договорился со своими товарищами: Демёхиным Александром и Кутоевым Лёней перелезть через проволочное заграждение и уйти в военный городок, чтобы достать сколько-нибудь хлеба или галет для родителей, так как они в то время сидели голодными. Такое же положение было и у моих товарищей. Через проволоку мы перелезли, и нас не заметили, а когда возвращались обратно, то нас обнаружил финский солдат Микко и открыл стрельбу. Я сейчас не помню, сколько он сделал выстрелов, но одна пуля попала в грудь Демёхину Саше. К месту, где упал Саша, прибежали другие финские солдаты, и меня с Кутоевым задержали и увели в карцер, а Сашу Демёхина увезли в больницу, где он и умер. Меня и Кутоева вызвал к себе начальник лагеря - лейтенант и бил нас палкой, а солдат Микко дёргал меня за ухо. В карцере мы сидели 5 суток, и вместе с нами сидело ещё много мальчиков и мужчин, фамилий которых я не знаю».

Гражданка Савина Дарья Васильевна, 1888 г. рождения, уроженка Карело-Финской ССР, Заонежского района, деревни Сельга, рассказывает: «Свободное хождение было ограничено даже в зоне лагеря. Охрана была усиленная, финны действовали по строгим инструкциям, запрещали подходить на близкое расстояние к проволочному заграждению. За это угрожал расстрел, как за попытку к бегству. В 1943 г. фашистский охранник Тойвола избил моего сына Захарьева Сергея Яковлевича. От сильныхI побоев мой сын лишился слуха и несколько дней болел, не мог двинуться с места. Тот же Тойвола избил подростка Евгения, сына Савельевой Татьяны, за то, что тот, измучившись на работе, сел отдыхать. Избиение мужчин и подростков было массовым явлением.

Пленные советские граждане получали нищенский паёк продуктов. В 1942-43 гг. нам выдавали на человека в день по 300 граммов хлеба ив муки с древесной примесью и 50 граммов гнилой колбасы на при дня. Люди истощали так, что не могли передвигать ног, а работать всё равно заставляли.

В лагере была массовая смертность. О количестве умерших можно судить даже по тому, что, согласно инструкции, вывоз умерших на кладбище производился два раза в неделю. Вывозили по 20-25 гробов за один раз и хоронили в общую могилу-траншею по 3-4 гроба».

КАК НАС ФИННЫ МУЧИЛИ

Гюбиев Фёдор Иванович, 1911 г. рождения, уроженец Пряжинского района, с. Пряжа, Карело-Финской ССР рассказывает:

«Во время оккупации финские войска творили неслыханные зверства. Финские палачи упражнялись в меткости стрельбы по живым целям - по детям, подросткам и женщинам. Я с семьёй проживал за оградой лагеря в Петрозаводске и в 1943 году лишился двоих детей. 29 февраля 1943 года мои дети, мальчик и девочка, были на улице, и финский душегуб выстрелом из винтовки из окна своего дома убил их. Этот фашистский выродок не стоял на посту, а, блаженствуя дома в своей квартире, упражнялся в меткости стрельбы».

Калкасов Николай Николаевич, 1927 г. рождения, уроженец дер. Петрозеро, Гоморовского сельсовета, Подпорожского района, Ленинградской области, рассказал:

«Финская администрация лагеря № 5 в городе Петрозаводске, в особенности сержант финской армии Вейкко Ламберг, издевались над советскими людьми. Часто людей вызывали в штаб лагеря и избивали. Меня в штаб лагеря вызывали три раза и очень сильно избивали.

Первый раз это было в феврале 1943 г. Я пошёл в город, чтобы там купить хлеба. Дорогой меня поймали солдаты из охраны лагеря, привели в штаб находящийся у зоны проволочного заграждения лагеря. В штабе меня избил сержант финской армии Вейкко Ламберг ударами плётки - я получил 25 ударов, а после избиения меня посадили на 4 суток в «будку».

Второй раз - в марте 1943 г. - меня вызвал в штаб лагеря сержант Вейкко Ламберг и избил меня кулаками по лицу. Лицо у меня было всё изуродовано, опухло, и я даже не мог есть. После этого меня на 5 суток посадили в «будку».

Третий раз - в октябре 1943 г. - я с группой советских граждан возвращался е работы в лагерь. Дорогой мне захотелось итти впереди, и я обогнал несколько человек. За это меня отправили в штаб лагеря, где сержант Вейкко Ламберг с переводчиком Бакалкж Петром Герасимовичем меня избили до потери сознания. После этого избиения меня домой принесли, и я трое суток не мог ни сидеть, ни ходить».