С Сулимин - Чудовищные злодеяния финско-фашистских захватчиков на территории Карело-Финской ССР. Сборник документов и материалов

«Я был удивлён, - продолжает автор, - колоссальной заботой Советского Союза по отношению к детям и молодёжи... На берегу Онеги я посетил лагерь для детей. Теперь он пуст, а раньше служил для зимнего и летнего пребывания комсомольцев и юных пионеров. Управление и устройство этого лагеря были таковы, что любой западно-европейский скаут позеленел бы от зависти.

В противоположность русским, допустившим уже с 1917 г. финский язык, финны оказались нетерпимыми и старались в малейших деталях как можно скорее добиться иллюзии «финизации».

Говоря о земледелии в Карелии, автор пишет: «Превосходство земледелия в Советской Карелии по сравнению с земледелием Восточной Финляндии очевидно. На общих началах владения землёй колхозники не только могли существовать, но существовали отлично».

Херсхольт Гансен приводит сравнительную таблицу урожайности по годам в Олонецком районе.

Книга заканчивается словами: «Систематически анализировать все отрасли промышленности Советской Карелии не представилось возможным. Но приведённые цифры убеждают в том, что последние 25 лет люди работали изо всех сил, и развитие гигантски шло вперёд.

Несомненно, было бы трудно найти другой пример столь быстрой индустриализации, как в Карелии, значение которой для Советского Союза и в некотором отношении и для мировой экономики всесторонне возросло. Отдалённые первобытные районы за Полярным кругом приобщились к цивилизации и вошли в контакт со всем остальным миром. Но здесь, как и во всех остальных областях, война принесла разрушения, регресс и вандализм».

ПИСЬМО

146 бывших в заключении в концентрационных лагерях в Петрозаводске во время финской оккупации

Не чернилами, а кровью советского народа, пролитой в финских лагерях и застенках, мы подписываем это письмо.

Мы требуем, чтобы смерть наших детей, матерей, отцов, братьев и сестёр, погребённых на берегах Онежского озера, была отомщена могучей Красной Армией.

Почти три года мы находились в плену у злодеев, возглавляемых финско-фашистскими палачами и садистами.

Почти три года мы были оцеплены двойной колючей проволокой, окружены тюремными вышками и охранялись вооружённым конвоем.

Нас морили голодом, избивали нагайками за малейшую провинность, нас топтали тяжёлыми солдатскими сапогами и травили, как бешеных собак.

Финские солдаты врывались по ночам в наши бараки и насиловали наших девушек и женщин. Особенно отличались на этом позорном поприще озверелые солдаты генерала Лагус. Эти лагусовцы стреляли в наших детей, убивали их только за то, что они пытались самовольно уходить в город, чтобы нищенствовать и выпрашивать у подворотен финских кухонь и казарм немного каши и сухарей.

В одном только Петрозаводске финны соорудили шесть лагерей, где в грязных, холодных бараках ютились 30 000 человек, повинных только в том, что в их жилах течёт кровь советских народов.

От голода, которым нас морили финны, от жестоких побоев, порки через мокрые пропитанные солью тряпки, - этих обычных методов финских тюремщиков,- в каждом лагере умирало в день по 20-25 заключённых. Живое свидетельство этому - братские могилы на Соломенском шоссе, в «Песках», где похоронены тысячи наших отцов, матерей и детей.

Школы были превращены в казармы, русские учебники сожжены. Библиотеки были закрыты, а русские книги вывезены в Финляндию. Финские власти грабили заключённых. Они заставляли нас выносить из занимаемых нами каморок лично нам принадлежащие вещи и отнимали одеяла, часы, чемоданы.

Особенно зверствовал в лагере № 2 комендант лейтенант Салаваара, беспощадно поровший заключённых и выгонявший плетьми на работу больных людей. За малейший проступок одного заключённого он лишал весь лагерь рациона. Управляющий хлебозаводом Раккала сажал людей в чаны с холодной водой на несколько часов. Нам хорошо запомнились финские палачи - комендант лагеря Вилье Лаакконен его подручный Пеухкуринен. В Подпорожье сержант Хейто выгонял больных, голодных людей в одной рубашке на снег. Подобными фактами была полна вся наша жизнь.

Для «правонарушителей», состоявших лреимущественно из детей, молодёжи и женщин, созданы были лагери специального назначения в Кутижме, Вилге, Киндасове, по своим условиям не уступавшие средневековым казематам. Здесь советских людей морили голодом, выгоняли на лесные работы зимой в рваных резиновых галошах на босую ногу. Здесь население лагерей питалось мышами, лягушками, дохлыми собаками. Здесь умирали тысячи пленных от кровавого поноса, тифозной горячки, от воспаления лёгких - без всякой врачебной помощи. Врач-зверь Колехмайне вместо лечения бил больных палками и кулаками, выгонял тифозно-больных на мороз и заставлял сгребать снег с крыш. Этот выродок с медицинским образованием изобрёл особый способ умерщвления больных - он вспрыскивал быстро действующий яд в нарывы больных, и последние умирали в ужасных судорогах.