Александр Шевякин - 8 ступеней к разгрому советской державы

Невзирая на то, что временами внутри RAND может проявляться инакомыслие, существуют некоторые постоянные факторы, которые налагают свой отпечаток на нормальную академическую манеру выступать и печататься.

Большинство работ имеет секретный (Secret) или хотя бы ограничительный (Unpublisher) режим доступа к информации, поэтому по вполне понятным причинам мы вынуждены пользоваться только хорошо известными и рассекреченными (Declassified).

Незасекреченные работы корпорации имеют широкое распространение в 100 американских и 50 зарубежных библиотеках.

В ссылках я привожу библиографический список работ RAND Corporation, имеющих открытый характер и наибольший индекс цитируемости.

Сразу же хочу извиниться за то, что он столь велик, но такова необходимость; к тому же мы уже обращались к его темам, будем делать это и впредь, и потому нет нужды знакомиться с ним полностью — это можно будет делать по мере чтения. Следует также обратить внимание на то, что междисциплинарный характер исследований, проводимых учеными, заставлял их одновременно обращаться к самому широкому диапазону источников — поэтому в книгах по советологии, которые интересуют нас, часто можно было встретить ссылки на самые различные труды RAND Corporation, формально далекие от рекомендаций, к примеру на тему, что предпринимать правительству Америки по советской проблеме.

В многочисленных ежегодных отчетах (Annual Report), исследовательских проектах (Research Project), памятных записках (Rand Memorandum), печатных материалах (Paper), докладах (Report), отчетах о проведенных конференциях или "мозговых штурмах" (Report of a Conference) [4.04. P. 144] содержатся совокупные результаты труда работников RAND Corporation. Здесь можно встретить материалы: по вопросам авиации, астронавтики, воздушной войны [4.10]; о Советских Вооруженных Силах [4.23-4.38]; о различных аспектах советской политики, и в том числе и о конфликтах внутри СССР [4.12, 4.17, 4.39-4.49]; по советской экономике [4.50-4.68]; о Китае и по советско-китайским взаимоотношениям в частности [4.69-4.76]; об американской политике; по проблемам ядерной войны, по военному планированию, по исследованию операций и теории игр, по анализу стоимости, по научной политике, по системным исследованиям и разработкам, прогнозированию, по компьютерам, по психологии, бихевиористике и физиологии; в СССР было издано лишь несколько работ "рэндовцев" [4.77-4.84], мы перечисляем их не все — некоторые работы носят узкий характер и могут быть понятны только математикам; для нас, конечно же, особый интерес представляют книги, изданные в 1980-е гг. по советской проблеме [4.85-4.148].

В течение 1950-80-х гг. советологи пропагандистского плана работали на текущий момент, а советологи-исследователи — на перспективу.

Говоря о вторых, следует отметить, что профильный сотрудник мог вести исследования только по отдельным акциям, направленным на разрушение Советского Союза. Так, например, экономист был способен дать совет только в рамках того процесса, который нами уже назван "финансово-экономической войной" против СССР. Проработка разгрома же в общем плане был под силу только системным технологам. В этом ракурсе главный успех в разрушении СССР принадлежит не столько "агентуре влияния", но в значительно большей степени Неизвестному Аналитику из заокеанских штабов "перестройки".

Особую роль должны были сыграть люди, являвшиеся выходцами из Советского Союза, особенно "свежие", только что оттуда прибывшие и согласные добросовестно (если здесь, конечно же, уместно оперировать понятием "совесть") помогать Штатам. При этом мы понимаем, что и без них среди советологов было много русских, потомков выходцев из России, и не только потому, что им лучше, чем кому бы то ни было, известна фактура, но и потому, что престиж русских исследователей всегда был очень высок. Кто-то из них оказался за границей по стечению самых различных обстоятельств, а кто-то, особенно из "третьей волны", — в итоге спланированной игры спецслужб по выдавливанию их из СССР, или, согласно модному термину, "утечки мозгов". Среди них: А. Г. Авторханов, И. Я. Бирман, М. С. Восленский, И. Г. Земцов, А. А. Зиновьев (который все доказательства своего прямого использования при разгроме СССР приводит сам [4.149. С.10, 30; 4.150. С.4; 23. С.71, 191; 25. С. 18–19]), И. Б. Калмыков (псевдоним: Г. П. Климов, автор знаменитых книг "Князь мира сего" и "Красная каббала"), В. А. Лефевр, А. С. Шевченко, В. Э. Шляпентох и др.

Понятно, что не только бывшие граждане СССР интересовали заокеанскую сторону, но также и ученые из стран Восточной Европы. Ситуация еще больше усугублялась тем, что созданные ими труды автоматически попадали в закрытые спецхраны, и советские ученые не могли ими пользоваться.