Александр Ветров - Так и было

Бой в глубине обороны гитлеровцев принял еще более ожесточенный характер. Враг упорно сопротивлялся, бросая против нас значительные силы своей авиации, танков и самоходной артиллерии. Так, на левом фланге, где вела наступление 113-я танковая бригада полковника Л. С. Чигина, из-за леса вскоре появилась довольно внушительная колонна тяжелых немецких танков и штурмовых орудий. В ней было машин 35, не меньше, и принадлежали они, как выяснилось позднее, 8-й танковой дивизии. И вот эта колонна, развернувшись в боевой порядок, с ходу открыла огонь по нашим тридцатьчетверкам. Завязалась артиллерийская дуэль, в результате которой то у одной, то у другой стороны стали возникать дымные факелы из горящих машин.

Понеся большие потери в этой дуэли, передний батальон 113-й танковой бригады вынужден был остановиться. Но ненадолго, ибо следовавший несколько сзади его боевых порядков командир бригады полковник Л. С. Чигин тут же выскочил на своей тридцатьчетверке вперед и бесстрашно устремился на врага, увлекая за собой остальных. Оказавшись под угрозой флангового удара со стороны группы танков, ведомых полковником Л. С. Чигиным, немецкие машины, оставив на поле боя шесть дымящих своих собратьев, поспешно повернули снова к лесу и вскоре скрылись в его гуще.

А танки бригады полковника Л. С. Чигина, ворвавшись в район артиллерийских позиций врага, принялись огнем и гусеницами громить его орудия, расстреливая мечущиеся расчеты. Правда, вскоре они снова были контратакованы довольно большой группой вражеских броневых машин и, понеся потери, несколько сбавили темп наступления.

Итак, в течение первого дня бригадам нашего корпуса почти повсеместно пришлось отбивать яростные контратаки со стороны 8-й танковой дивизии противника, которые активно поддерживались авиацией, а позднее и батальонами автоматчиков из 36-й пехотной дивизии. Отбивать эти контратаки час от часу становилось все труднее.

Но особенно ожесточенные бои ждали нас впереди, во второй половине дня. Враг то и дело наносил воздушные удары по боевым порядкам нашего корпуса. Особенно страдали от них мотострелки и бригадные тылы. Но доставалось и танкистам. Так, от прямых попаданий бомб вышли из строя два легких танка Т-70. И если бы не вмешательство нашей вовремя подоспевшей авиации, сразу же изрядно потрепавшей обнаглевшие «мессершмитты» и «юнкерсы», то потери корпуса в этот день были бы значительно большими.

И все же, несмотря на столь отчаянные попытки врага удержать занимаемый им рубеж обороны, это ни к чему не привело. Наши бригады в конце концов сбили гитлеровцев с реки Олешня. А затем был завершен и прорыв вражеского тылового оборонительного рубежа.

В этот день особенно дерзко и бесстрашно громили фашистов воины мотострелкового батальона из 52-й мехбригады под командованием капитана А. К. Давыденко. Это они под покровом сгущающихся сумерек ворвались на автомашинах в центр занятой противником Александровки. И там, открыв ураганный огонь из автоматов, причем трассирующими пулями, с криками «ура» принялись уничтожать ошеломленных гитлеровцев. И хотя оборонявшийся в Александровке враг по силам больше, чем втрое, был сильнее наших мотострелков, он все же дрогнул и побежал.

Общий итог первого дня нашего наступления был таков: 88, 113 и 195-я танковые, а также 52-я механизированная бригады корпуса с боем форсировали реку Олешню и углубились в неприятельскую оборону более чем на 12 километров. А вообще же под давлением 3-й гвардейской танковой армии и других советских войск противник был вынужден в ночь на 20 июля 1943 года начать отвод своих частей и соединений из района Мценска. А это в корне изменило обстановку в нашу пользу на всем левом крыле Брянского фронта.

Больше того, преследуя в этот же день отступающих гитлеровцев, 30-я бригада соседнего с нами 12-го танкового корпуса овладела Золотаревом и вышла своими танками к железной дороге Орел — Елец. Появилась реальная возможность для 3-й гвардейской танковой армии развить удар в юго-западном направлении и лишить противника условий для организации обороны на рубеже рек Оптуха и Оптушка. Что, в свою очередь, могло оказать существенное влияние на дальнейший ход боев за Орел.

Но, к большому сожалению, эта возможность советскими войсками реализована не была. Здесь сказались как объективные, так и субъективные причины.

И все-таки мы добились многого. За это говорит хотя бы вот эта запись, сделанная 19 июля 1943 года в «Дневнике боевых действий верховного командования вермахта»: