Алекс Бертран Громов - Нарком Фрунзе. Победитель Колчака, уральских казаков и Врангеля, покоритель Туркестана, ликвидатор петлюровцев и махновцев

2. Всякий солдат Красной Армии, который самовольно покинет боевой пост, будет РАССТРЕЛЯН.

3. Всякий солдат, который бросит винтовку или продаст часть обмундирования, будет РАССТРЕЛЯН.

4. Во всякой прифронтовой полосе распределены заградительные отряды для ловли дезертиров. Всякий солдат, который попытается оказать этим отрядам сопротивление, должен быть РАССТРЕЛЯН на месте.

5. Все местные советы и комитеты обязуются со своей стороны принимать все меры к ловле дезертиров, дважды в сутки устраивая облавы: в 8 часов утра и в 8 часов вечера. Пойманных доставлять в штаб ближайшей части и в ближайший военный комиссариат.

6. За укрывательство дезертиров виновные подлежат РАССТРЕЛУ.

7. Дома, в которых будут скрыты дезертиры, будут подвергаться сожжению.

Смерть шкурникам и предателям!

Смерть дезертирам и красновским агентам!

Председатель Революционного военного совета республики

Народный комиссар по военным и морским делам

Л. Троцкий

24 ноября 1918 года

Безжалостные к идейным и военным врагам революционные трибуналы порой давали шанс «оступившимся» рабочим и крестьянам – струсивших или сгоряча порубивших «не того» отправляли в штрафную часть с условным приговором. Подобно происходившему в годы Великой Отечественной войны, вынесенные в Гражданскую войну условные приговоры для военнослужащих Красной армии после окончания боевых действий в исполнение практически не приводились, поскольку большинство осужденных либо искупали свою вину геройским поведением во время боевых действий, либо погибали в безжалостных боях. Всего в РСФСР за семь месяцев 1919 года было осуждено около ста тысяч злостных дезертиров, из которых больше половины было направлено в штрафные части, а 600 человек расстреляны. Помимо виновных в трусости и «мелком мародерстве», в штрафные части приказом революционного военного трибунала направлялись рядовые красноармейцы, уличенные в саморанениях, или, как называли позднее в официальных документах, членовредительстве, что по сути являлось в годы войны государственным преступлением.

Сталин, несмотря на приписываемые ему патологические наклонности, не являлся и автором такой безжалостной «организации», как заградотряды. Не углубляясь в историю, можно принятое (еще за полгода до того самого приказа Л.Д. Троцкого) 5 декабря 1918 года постановление Совета рабоче-крестьянской обороны, согласно которому по всей прифронтовой полосе для поимки дезертиров были организованы заградительные отряды из лиц, преданных советской власти, а также специальные кавалерийские дивизионы, среди которых самыми крупными и безжалостными были дивизион имени тов. Троцкого, носивший громкое название «Тайный дивизион», и отряд с неоднозначным названием «Черная сотня».

Большевистские лидеры охотно признавали слабую боевую устойчивость своих войск. «Революционные войска – нервные войска, способные к быстрым метаморфозам, – заявлял в 1919 г. Л.Д. Троцкий. – Их можно в короткий срок оздоровить, закалить, но в короткий же срок можно довести до распада». Сам Троцкий объяснял эту «нервность» четырехлетним сидением в окопах мировой войны, выделяя, правда без комментариев, особую «революционную нервность». Эта «революционная» расшатанность психики развивалась, надо полагать, в ходе многочисленных экспроприаций, реквизиций, контрибуций, массовых расстрелов соотечественников, зачастую не способных даже оказать сопротивления.

В Военно-историческом журнале (№ 11 за 1988 г.) цитируется приказ РВС Западного фронта, изданный во время советско-польской войны (1920), шедшей для молодой Советской республики с переменным успехом: «Организация заградительных отрядов представляет собой одну из важнейших задач командиров и комиссаров. Каждое крупное воинское соединение должно иметь за своею спиной хотя бы тонкую, но прочную и надежную сетку заградительных отрядов… Легкость и безнаказанность дезертирства способны разъесть самую лучшую часть. Молодой солдат, пытающийся вырваться из огня, в который попал впервые, должен встретить твердую руку, которая властно возвратит его назад с предупреждением о суровой каре всем нарушителям боевого долга. Удирающий шкурник должен наткнуться на револьвер или напороться на штык…»

Большевики, среди которых было много выходцев «из низов», хорошо представляли себе народную, массовую психологию, отдавая себе отчет, что для того, чтобы молодые необстрелянные бойцы или даже суровые ветераны, прошедшие горнило боев Первой мировой войны, пошли на пулеметы или в штыковую против отборных офицерских батальонов белогвардейцев, они должны не иметь другого выхода. Но зато когда победит мировая революция, то героям – революционным воинам – достанется все лучшее в этом мире без буржуев. А вот трусам и паникерам был только один выход – доказать свою «полезность» командованию, не доводя дело до расстрельного залпа. Но с такими «отщепенцами» боролись во все времена и во всех армиях, существовавших на нашей планете за ее долгую историю.