Перри Андерсон - На путях исторического материализма

В каждом случае, естественно, возникают трудные вопросы, которые ставит перед нами связь между таким образом понимаемыми «природой» и «историей». Именно определение этих двух терминов представляет, по моему мнению, вторую большую трудность для марксизма как критической теории, сравнимую с определением отношений между структурой и субъектом. Та же самая проблема возникает снова и снова вдоль всех симптоматических границ традиционных интересов и концепций исторического материализма, где новые политические движения или вопросы, выходящие за пределы классического периметра, стали уже неизбежными. Тремя наиболее очевидными примерами этого могут служить женский вопрос, вопросы экологии и войны. Каковы причины угнетения женщин с незапамятных времен — созданий, настолько близких к социологической универсальности как в классовых, так и в бесклассовых обществах, насколько позволяет антропология? По этому вопросу в женском движении до сих пор идут яростные споры, и это понятно, потому что они определяют будущие формы женской эмансипации. На одном полюсе радикальные феминисты типа Файерстоуна стоят целиком на позициях биологизма, даже если в итоге он и непостоянен. На другом — теоретики вопроса пола, в сущности, отрицают существование любой естественной основы для разделения труда по принципу пола. Однако даже самые упорные сторонники антиприродного объяснения неравенства полов должны суметь объяснить, почему для возведения социальных барьеров были выбраны именно биологические различия. От увязывания природы и истории никуда не уйти.

Если справедливо, что в современном женском движении преобладает тенденция односторонне склонить взаимоотношения в сторону культуры, то в экологическом движении, без сомнения, преобладает противоположная тенденция, в которой внешняя и внутренняя природа часто приобретает метафизическую неподвижность и тождественность, выходящие далеко за пределы любой материалистической концепции диапазона их исторических вариаций. Тем не менее решение проблемы взаимодействия человеческого рода с его земным окружением, полностью отсутствующее в классической теории марксизма, не терпит отлагательства. Одно из основных достоинств франкфуртской традиции состояло в понимании этой проблемы на любом уровне философских размышлений. Среди других ученых к этим вопросам вплотную обращались Раймонд Уильяме и Рудольф Баро, и не случайно каждый раз вопрос о приемлемости или неприемлемости значений природы для человечества немедленно уравновешивается вопросом о приемлемости или неприемлемости отношений человечества к природе [3-30]. История и природа вновь и вновь неизбежно соединяются в каждой экологической дискуссии.

И наконец — и это важнейший из всех вопросов — вероятность глобальной ядерной войны, способной уничтожить все формы жизни на Земле, впервые представляет непосредственную смертельную угрозу общего конца — конца человеческой истории в условиях вымирания живой природы. Сама мысль о такой случайности была бы невообразима для основоположников исторического материализма. Ее реальность, таким образом, заставляет задуматься над совершенно новыми вопросами представителей любой критической теории, которая делает попытку взглянуть прямо в глаза проблемам конца XX в. Совсем не случайно, что современные размышления и предположения о динамических процессах, приведших к постоянно растущей международной напряженности, свидетелями которой мы сегодня являемся и которая чревата еще большей завтрашней опасностью дальнейшего распространения и углубления, обращаются к натуралистическим теориям. Эдвард Томпсон и Режи Дебре — два очень разных, но сформировавшихся в свое время на основе марксистских идей мыслителя, — выступили недавно с одних позиций, предложив, по существу, онтологическую диалектику понятий «я» и «иного», на протяжении всей истории свойственную связям внутри человеческого коллектива, в качестве объяснения растущей национальной непримиримости и эскалации международной гонки вооружений в послевоенный период. Все подобные точки зрения необходимо очень внимательно и трезво рассмотреть. Однако их основная мысль состоит в том, что, если отношения между структурой и субъектом относятся к сфере деятельности главным образом социалистической стратегии, то отношения между природой и историей приводят нас к давно требующей внимания социалистической морали. Марксизм не осуществит своего признания как критическая теория, если он полностью этого не поймет.