Александр Суслов - Торжок и его окрестности

В Павловском А. С. Пушкин был трижды. Здесь он писал «Из путешествия Онегина».

Берново тоже известно как уголок, связанный с жизнью и творчеством великого поэта. В те годы владельцем имения был родной брат П. И. Вульфа - Иван Иванович.

В Бернове и других ближайших имениях А. С. Пушкин написал «Полтаву», «Ответ Катенину», «Анчар».

Жаль, что эти памятные места не сохранились до наших дней. Многие постройки, парки и сады погибли во время Великой Отечественной войны. Лишь в старинном доме Вульфов, восстановленном после войны, разместились средняя школа и сельская библиотека.

Казицино - расположено в 20 километрах от Торжка. В XIX веке в Казицине жили сестры Бакунины - Авдотья, Прасковья и Екатерина.

Авдотья Михайловна в свое время была близка к пушкинской литературной среде.

Человеком замечательной судьбы была Екатерина Михайловна. Она родилась в Петербурге в 1812 году. В молодости ее жизнь ничем не отличалась от жизни остальных девушек ее круга: визиты, живопись и музыка, балы и путешествия.

В 1854 году в Петербурге была основана Кресто-воздвиженская община сестер милосердия. Туда, несмотря на протест семьи, вступила Екатерина Михайловна. И вот, когда в январе 1855 года в сражающийся Севастополь прибыли из Петербурга сестры Кре-стовоздвиженской общины, во главе этого- «отряда» стояли опытные старшие сестры - Екатерина Бакунина, Мария Меркурьева, Варвара Щедрина и другие.

Л. Н. Толстой весьма образно охарактеризовал деятельность этих исполненных подвижничества и благородства женщин: «Сестры, со спокойными лицами и с выражением не того пустого женского болезненно-слезного сострадания, а деятельного участия то там, то сям, шагая через раненых с лекарством, с водой, бинтами, мелькали между окровавленными шинелями и рубахами. Одна сестра должна была обслуживать от 100 до 200 тяжелобольных».

Хирург Н. И. Пирогов особенно отмечал деятельность Е. М. Бакуниной: «Она вела дела присмотра за уходом больных с таким тактом, энергией и совестливостью, что полученный успех оказался блестящим и для всех здравомыслящих людей неоспоримым. Она заботилась наравне с сестрами о доставлении больным надлежащей порции пищи и непременно хорошего качества; она смотрела за чистотой и сменой белья, за прачечными, за частой переменой соломы в матрацах и неотступно требовала от госпитальной администрации всего, что надлежало быть выданным». Только очевидец мог составить правильное представление о самоотверженности игероизме сестер милосердия. «С редким мужеством, - писал профессор Губбенет, - переносили они не только тяжкие труды и лишения, но и явные опасности. Они выдерживали бомбардировки с геройством, которое сделало бы честь любому солдату. На перевязочных пунктах и в госпиталях они продолжали делать перевязки раненым, не торопясь, не трогаясь с места, несмотря на то, что бомбы то и дело ложились кругом них и наносили некоторым тяжелые ранения…»

В 1856 году Е. М. Бакунина вернулась в Петербург, где возглавила сестринскую общину. Через четыре года она подала в отставку и уехала в родное имение Казицино. Здесь она основала школу и открыла больницу. Крестьяне окрестных деревень постоянно получали у нее бесплатную медицинскую помощь.

В 1877 году, в возрасте 65 лет, Екатерина Михайловна вновь поехала в армию, на этот раз на Кавказ, в качестве руководительницы сестер военных госпиталей. После окончания русско-турецкой воины она вернулась в Казицино и занялась лечением крестьян.

В 1894 году Екатерина Михайловна скончалась. Проститься с прахом самоотверженной женщины пришли крестьяне многих деревень.

До наших дней, переходя из поколения в поколение, среди жителей Казицина и смежных деревень живут прекрасные воспоминания о женщине-подвижнице.

Трубино- обычная русская деревенька на берегу реки Поведь. В центре ее на небольшой площади стоит серый камень-памятник.

Народное предание постройку этого памятника относит ко второй половине XIX века.

Во времена крепостного права деревня Трубино принадлежала помещику Полибину, увлекавшемуся картежной игрой. Однажды за игорным столом он встретился с польским помещиком. Поляк был в большом проигрыше и решил попытать счастье в последней ставке: поставил на кон своего крепостного паренька Ваню Шаманского. Карта была бита. Иван Яковлевич оказался прекрасным шлифовальщиком камня. А так как по берегам Поведи и Осуги стояло много мельниц, такое умение быстро нашло большой спрос. Слава Ша-манского-каменотеса росла. Он передавал свое мастерство ученикам, подсобным рабочим.