Сергей Брилёв - Забытые союзники во Второй мировой войне

Если рассуждать теоретически, то всё это — странно. Ведь Россия, Британия и Америка перестали быть странами с разными идеологиями. Честно говоря, в 1990-е я, было, и сам проникся идеями американского политолога Фрэнсиса Фукуямы. Он, напомню, писал о «конце истории»: мол, коммунизм пал, а универсальным ответом на все вопросы является сочетание рыночной экономики и либеральной демократии.

Но ведь предполагалось, что с победой в отдельно взятых странах капитализма и демократии возникнет и эдакое общепланетарное буржуазно-демократическое согласие. К моему личному огромному сожалению — не сработало. Похоже, так кажется и самому Фукуяме, который как-то приехал в Москву и выступал в резиденции посла США на Спасопесковской площадке. Был там и я. И не узнал в выступавшем человека, написавшего знаменитую статью.

Но дело, конечно, не только в идеологии, а ещё в двух вещах. Во-первых, в национальных интересах. Эту мысль я здесь развивать подробно не буду, так как об этом и без меня написано достаточно, а примеры — очевидны. Но вот, во-вторых, есть и такая тонкая вещь, как разница культур. В этом смысле приведу любопытный, на мой взгляд, случай из моей профессиональной практики.

Когда я приступил к работе в Лондоне, то на определенном этапе мои московские начальники, естественно, заказали мне фильм о королевской семье. Собирая материалы для этого фильма, мы с оператором Дмитрием Бритиковым стали уделять повышенное внимание любым съёмкам, связанным с королевскими Величествами и Высочествами. Ну, например, договорились о съёмках в замке Гламс в Шотландии, где провела детство и отрочество королева-мать, и сторожили принцессу Диану на следующий день после развода, пытаясь высмотреть, носит ли она всё ещё обручальное кольцо. И т. д. и т. п. Но, конечно, требовались нам не только жанровые съёмки, но и интервью с экспертами. Так я и вышел на своего коллегу, именитого королевского корреспондента телеканала «Скай Ньюз» Саймона Маккоя. Я нашёл его координаты, записал с ним интервью и, в свою очередь, оказался в поле его зрения — а Саймон к тому времени стал ведущим новостей.

Как-то раз Саймон позвал меня к себе в студию комментировать очередной поворот в вечно шероховатых российско-британских отношениях. Но выступить в эфире мне в тот день так и не пришлось: я с добрый час просидел рядом с Саймоном в его студии, но на нас шеф-редактор так и не вышел. Дело в том, что в тот день в Лондоне был любимец английской публики, победитель апартеида, первый чёрный президент Южной Африки, нобелевский лауреат Нельсон Мандела, и «Скай Ньюз» в прямом эфире отслеживал каждый шаг этого по-настоящему великого человека, не отвлекаясь уже ни на какие другие темы.

Я ни в коей мере не был обижен. Мандела — действительно личность выдающаяся. Многолетняя кампания за его освобождение (которую на Западе активнее всего вели именно британские либералы) глубоко симпатична и мне. Его избрание в президенты — пример того, что права человека могут пробивать себе дорогу. Другое дело, что, отпраздновав победу чёрного большинства над белыми поработителями, британцы потом очень оперативно ввели для граждан Южно-Африканской Республики визовый режим. То есть Мандела — знамя и герой. А вот его избиратели — непонятны [254] Решение принималось, естественно, не из-за другого цвета кожи большинства граждан ЮАР. С точки зрения расовой толерантности и наличия для небелых социальных лифтов, Британия — много впереди большинства других стран. Но речь шла о том, что, когда из ЮАР во внешний мир стали ездить не только потомки близких по культуре британцам (с любым цветом кожи) колонистов-англичан и буров, но и представители победившего большинства, то их культура поведения и ведения дел оказалась — другой. .

Вот и о полноценном возрождении «Большой тройки» говорить, конечно же, не приходится — даже на фоне того, что все мы вновь сталкиваемся с похожими внешними угрозами. Слишком разные у наших стран представления о прекрасном.

К сожалению, очередное тому подтверждение я получил осенью 2011 года, когда записывал интервью с британским премьер-министром Дэвидом Кэмероном: в его приезд в Москву на переговоры с Дмитрием Медведевым и Владимиром Путиным.

Например, Кэмерон сказал, что правительство Его Величества не собирается восстанавливать связи британских и российских спецслужб даже после того, как жертвой теракта в московском «Домодедово» стал и британский гражданин: настолько серьёзен для Лондона шлейф жуткого убийства Александра Литвиненко.