Сергей Брилёв - Забытые союзники во Второй мировой войне

Но пропавший без вести Эштон был не просто профсоюзным деятелем, а ещё и членом ЦК местной компартии. И хотя дело закрыли, были всё-таки сильные подозрения, что, на самом деле, деньги пошли на финансирование сталинской «пятой колонны». Дело дошло до обсуждения этого вопроса в парламенте.

Олтаржевский пишет:

«…в партийную кассу новозеландских коммунистов они вполне могли попасть, по совету ли посланника или при его молчаливом согласии — не столь уж важно».

Как бы то ни было, скандал был большой. А замят он был, в том числе потому, что исчез не только Эштон, но и Зябкин. Следы этого не вполне обычного дипломата теряются после его возвращения в Москву в 1947 году [160] Существует теория, что в НКИД Иван Зябкин был протеже Владимира Деканозова. Имя этого человека, в свою очередь, чаще всего звучит в контексте того, что он был послом СССР в гитлеровской Германии, и это его обменивали через Турцию. Реже вспоминают о том, что Деканозов был ставленником Берии, после ареста которого был снят с должности и расстрелян. Примечательно, что к тому времени Деканозов работал уже не в МИД, а главой МВД Грузинской ССР! Такими же «многостаночниками» могли быть и его протеже. .

Впрочем, последующая судьба посла СССР в Новой Зеландии Зябкина не должна нас отвлекать от того, что «дело Эштона» (если всё это правда, конечно) проиллюстрировало уже вторую попытку коммунистической Москвы залезть в буржуазную Новую Зеландию поглубже.

Первая такая попытка была предпринята ещё до войны.

Все тот же Роман Матасов дал мне почитать крайне любопытный советский сборник «Десять писем из страны маори». Издан он был в 1933 году московским издательством «Профиздат» и требует обильного цитирования. Сначала — из предисловия, подготовленного неким В. Фином:

«Экономический кризис уже в течение ряда лет потрясает основы капиталистического хозяйства… Прекрасной иллюстрацией к этому яркому показу бесправия, гнёта и нищеты миллионов трудящихся масс капиталистических стран являются… письма самих жертв капиталистической системы — рабочих, работниц, батраков, трудящихся крестьян… Вся книжка составлена из писем, полученных сверловщиком Электрозавода ударником Анисимовым».

Вот как сам удивительно сознательный ударник Анисимов описывает начало своей переписки с далекой Новой Зеландией.

«В декабре 1931 года я пришел в „Правду“ для сдачи материала обследования, которое я производил в Свиноколхозцентре как ударник „Правды“. В это время в клубе было собрание рабселькоров, на котором в повестке дня стоял вопрос о международной связи. Мне уже давно хотелось переписываться с товарищами из-за рубежа. Но я не знал, как это сделать. По окончании доклада я просил товарища, проводившего беседу, помочь мне организовать связь с заграницей. Получив необходимые указания, я засел за работу и через несколько дней принёс в редакцию письмо о своей жизни на Электрозаводе, где я тогда работал сверловщиком. Моё письмо было переведено на французский, немецкий и английский языки и отправлено за границу. Через две недели, когда я вернулся с работы домой, мои ребята — пионеры Валя и Зина — протянули мне 6 писем… Когда я получил письмо от Джорджа Вилькинсона из Новой Зеландии, о существовании которой я до этого времени не имел никакого понятия, я спросил у ребят, не знают ли они, где находится эта страна. Дети потребовали, чтобы я купил глобус. Когда глобус был куплен, весь вечер ушёл на поиски Новой Зеландии. Наконец-то Валя её нашёл недалеко от Австралии».

А вот на каком же глобусе товарищи из «Правды» узнали ещё и точные заветные адреса в далёкой Новой Зеландии?

Ну, это-то как раз объяснимо легко. Киви входили в зону ответственности так называемого Англо-американского лен - дерсекретариата Исполкома Коминтерна. Действовала эта боевая единица с 1926 по 1935 год (запомним эту последнюю дату, к которой вернёмся буквально через несколько абзацев). Курировал этот ленд секретариат коммунистические партии Великобритании и США, а еще — Австралии, Канады, Ирландии, Филиппин и, как я уже писал чуть выше, «наших с вами» Южной Африки и Новой Зеландии.

И я не случайно использовал выражение «боевая единица», потому что из ответов новозеландских корреспондентов ударника Анисимова видно, какие мысли вкладывались в письма из Москвы.

Приведу здесь несколько самых ярких цитат из этих ответов доверчивых киви (с сохранением упрощенной орфографии и пунктуации). Сначала — от «Джорджа Вилькинсона», на которого Анисимов сослался в первую очередь и который, как можно понять, распространял московские письма по широкому кругу знакомых. Звучит, как белый стих. Точнее, конечно, красный: