Анатолий Фетисов - Охотский рейд комкора Вострецова [Разгром белогвардейской банды генерала Пепеляева]

1. По занятии Охотска немедленно, как можно быстрее, занимать Аян.

Операцию закончить к концу мая, имея в виду, что Гижига уже занята частями Вольского.

3. Если у Вас во время операции почему-либо не будет связи с комкором, то по окончании ее отплывать во Владивосток, оставив в Охотске и Аяне не более чем по роте с легкими пулеметами в каждом пункте.

4. Если по ходу операции будет видно, что в конце мая нельзя будет возвратить во Владивосток оба парохода, то обязательно все же доложите комкору и сообщите Кожанову» [21] ЦГАВМФ, ф. р. — 2193, оп. 1, д. 11, л. 8. .

Вострецов планировал перед отплытием еще раз поговорить с командармом, но Уборевича срочно вызвали в Дальревком.

День 25 апреля выдался очень хлопотным: как всегда перед большим походом, вдруг обнаружилась масса всевозможных недоделок. Вечером вместе с комиссаром провели последний смотр боевой готовности Нерчинского полка. Потом — последние приготовления к выходу в море, уточнения, проверки, перепроверки.

И вот в 10 часов вечера первый и третий батальоны были подняты по тревоге и бегом направились в военный порт. Через час экспедиционный отряд был готов к походу.

А на «Ставрополе» в это время проходило секретное совещание политсостава экспедиционного отряда. Степан Сергеевич ознакомил присутствующих с целью экспедиции. Завтра, когда корабли будут в открытом море, командиры и политработники отряда расскажут красноармейцам о целях и задачах экспедиции, и тщательно оберегаемый секрет перестанет быть тайной для рядовых бойцов. Потом Вострецов и Пшеничный провели короткое совещание с командным составом обоих кораблей.

Командующий судами Азарьев писал: «В ночь с 25 на 26 апреля на „Ставрополе“ состоялось секретное заседание под председательством тов. Вострецова, при участии командиров крейсеров [22] После переоборудования корабли стали называться вспомогательными крейсерами. „Ставрополь“ и „Индигирка“, начальника оперативного отдела штаба морсил т. Престина, моего помощника тов. Вологдина, состоящего при мне комиссара тов. Богданова и меня. Вострецов знакомил всех присутствующих с целью экспедиции, а также параллельно с этим вырабатывались некоторые условия плавания в гг. Охотск и Аян… Кроме того, были выработаны правила сигнальной и радиотелеграфной вахты и некоторые мелкие вопросы плавания. Отход был назначен на 26 апреля в б часов утра. А в 4 часа утра на „Индигирке“ при подъеме парового катера из-за лопнувшей оттяжки отводного блока катер ударился о ванты левого борта фок-мачты, которые лопнули, и сломалась пятка подъемной стрелы, следствием чего явилась опасность падения мачты при качке, а также невозможность подъема парового катера. Немедленно технические силы порта приступили к устройству новой пятки и замене лопнувших вант новыми» [23] ЦГАВМФ, ф. р. — 2193, оп. 1, д. 11, л. 146. .

Авария на тринадцать часов задержала выход кораблей в море. В эту беспокойную ночь многие из командиров и политработников экспедиции не сомкнули глаз. А намаявшиеся за день красноармейцы спали богатырским сном. На рассвете сильный грохот упавшего катера разбудил многих из них, они прильнули к иллюминаторам, но, ничего не поняв, забрались на нары досматривать сны.

Прохладный день 26 апреля клонился к концу. Несмотря на то, что в бухте был штиль, у гранитных берегов военного порта гуляли высокие волны. Тяжело наваливаясь на пароходы, они нехотя откатывались назад.

В 17 часов на «Индигирке» заработала лебедка, загремели якорные цепи, пароход снялся со швартовых и тихо, без прощальных гудков вышел из бухты Золотой Рог. Через час так же незаметно покинул Владивосток и флагманский корабль экспедиции «Ставрополь». В 21 час пароходы встретились и уже вместе вышли в океан. В голубом прозрачном мареве исчез, растворился родной Владивосток… Через несколько часов судна прошли мимо острова Аскольда, маяк которого долго мигал им прощальными огнями. Но вот и он скрылся, поглощенный морским простором. Корабли взяли курс на север.

В это время на пароходах командиры и политработники проводили собрания, зачитывали бойцам приказ командования о ликвидации банды Пепеляева, беседовали о целях и задачах экспедиции. Сам Вострецов, его заместители Безродный и Погребов, военком отряда Пшеничный побывали в каждом жилом отделении, лично переговорили со многими армейцами. И каждый раз возникало нечто вроде митингов. Настроение у личного состава отряда было исключительно боевое, бойцы горели единым желанием — как можно быстрее разгромить последнюю шайку белобандитов.