Саад Шазли - Форсирование Суэцкого канала

«Ходят слухи, — сказал он, — что существуют разногласия между мной и премьер-министром, д-ром Азизом Сидки. Это ложные слухи. Ходят слухи о том, что я в плохих отношениях с Советским Союзом. Это тоже неправда. Существующие между нами разногласия являются делом принципа. Есть слухи, что Советский Союз собирается установить контроль над нашими военно-морскими базами в Александрии и Мерса Матрух. Это тоже ложь».

Он продолжал говорить о поездке Хасана в Москву. Ему не удалось договориться о поставках наиболее важных вооружений, которые нам были нужны. Теперь цена, названная Советским Союзом, составляла 5,6 миллионов рублей за каждый самолет Ту-22 и 250 000 рублей за танк Т-62, примерно 8,4 миллиона и 375 000 долларов США соответственно. И Советы требуют, чтобы мы также платили в твердой валюте за боеприпасы.

Покидая заседание, я старался понять, чего добивался Садек. Часто слухи в Египте совсем не то, чем они кажутся. Часто их фабрикуют и распространяют сами власти ради кого-то или какой-то цели. Я подозревал, что «слухи», о которых говорил генерал Садек именно такого сорта. Было хорошо известно, что новый премьер-министр д-р Азиз Сидки выступает за тесное сотрудничество с Советским Союзом. Поэтому Садек выбрал премьер-министра целью свих нападок. Я пришел к выводу, что Садек сам распускает эти слухи, чтобы подчеркнуть свои антисоветские убеждения, и теперь ищет новых сторонников из-за плохих новостей об условиях продажи советского оружия.

19 марта: утренняя встреча Садека и генерала Окунева. Удивительные новости. Накануне Окунев и советский посол Виноградов встречались с президентом. Окунев передал слова Садата:

«Он лично поручил премьер-министру Азизу Сидки сообщить в Москву, что Египет готов платить за оружие твердой валютой». Поэтому русские и требовали этого от Хасана.

— Египет готов платить полностью в твердой валюте за самолеты МиГ-21 и М-500 (МиГ-25) (если Советы согласятся их продать нам), но не за Ту-22;

— вместо Ту-22 Египет получит самолеты «Лайтнинг» для подкрепления: две эскадрильи из Саудовской Аравии и одну из Кувейта;

— мы очень нуждаемся в танках Т-62, но у нас нет средств для их приобретения. Возможно, за них заплатит Ливия, но тут еще не все ясно;

— Египет оплатит боеприпасы твердой валютой;

— Египет решил заменить советские расчеты ЗРК. Но в качестве дружественного жеста мы заменим персонал только 12 батальонов, а не 18, как указал Садек в письме к Гречко.

Пораженный этими новостями, Садек только мог сказать, что ему об этом ничего не известно и он должен проконсультироваться с президентом. После ухода Окунева Садек позвонил Садату. Я оставался с ним. Президент подтвердил слова Окунева, добавив, что, когда он соглашался на оплату боеприпасов, он имел в виду расширение собственных производственных мощностей Египта, а не сами боеприпасы.

Примерно в 10:30 Садек положил трубку. Почти сразу же он уехал в аэропорт, отправляясь в плановую поездку в Саудовскую Аравию. Я занялся самым срочным делом: заменой советского персонала 12 батальонов ПВО на египтян. Неожиданно мне позвонил президент. Он приказал мне немедленно явиться к нему вместе с заместителем министра обороны генералом Хасаном.

В 12:30 мы прибыли в резиденцию в Гизе. Там уже был советник президента по вопросам национальной безопасности Хафез Исмаил. По просьбе президента Хасан пустился в подробный рассказ о трудных переговорах в Москве. Президент слушал его без комментариев. Затем он сказал: «Меня информировали, что в вооруженных силах идет широкое обсуждение, организованная дискуссия об отношениях с Советским Союзом. Офицеры говорят солдатам, что Советский Союз настаивает на оплате оружия в твердой валюте; что есть тайное соглашение с Советским Союзом о предоставлении ему военно-морских баз; и что Управление разведки хочет знать мнение офицеров и солдат по обоим вопросам». Он сказал, что об этом ему поведал офицер полиции (он имел в виду сотрудника Управления тайных расследований) и позвал его из приемной, чтобы тот повторил свой рассказ. Офицер сказал, что он узнал об этом «от одного друга» в воинской части.

Президент сказал, что все должны понимать следующее: наша дружба с Советским Союзом обусловлена стратегической необходимостью. Нам необходимо ее поддерживать. Это наш единственный козырь, который мы вскоре разыграем. Что касается баз, мы предоставляем в распоряжение Советов некоторые объекты, но базы — никогда. Наконец, сведения, сообщаемые Верховному совету Вооруженных сил не должны ни в коем случае передаваться или обсуждаться на более низком уровне.