Игорь Князький - Император Диоклетиан и конец античного мира

То, что было некогда прихотью и ненормальностью отдельных не в меру тщеславных цезарей (как цезарь Калигула), стало юридическим статусом новых "августов",

В эпоху Домината обожествление императора воспринималось римскими гражданами как нечто само собой разумеющееся, "… Как только император принял имя Августа, ему как истинному и воплощенному богу должно оказывать верность и повиновение, ему должно воздавать свое внимательное служение. И частный человек, и воин, служат богу, когда он верно чтит того, кто правит с божьего соизволения " [129] Вегеций. Краткое изложение военного дела, II, 5. ВДИ, № 1, 1940. — так пишет поздний римский историк военного дела Вегеций.

Мероприятия Диоклетиана ни в коей мере нельзя рассматривать как проявление просто личной прихоти, как удовлетворение честолюбивых устремлений властителя. Вряд ли они имели бы успех в подобном случае. Прочность установленной Диоклетианом политической системы, ее приемлемость для господствующего класса Римской империи в дальнейшем следует объяснить тем, что она диктовалась самой тактической обстановкой, Борьба за восстановление единства огромной Римской державы, отражение варварских вторжений, подавление брожения и зачастую и восставания масс низших слоев населения (колонов и рабов) могли быть успешными только при наличии в государстве твердой и независимой верховной власти, способной объединить все силы господствующего класса Римской империи и направить их на выход из тяжелейшего за всю предшествующую историю кризиса.

И обожествление личности главы государства, и новый придворный церемониал, столь напоминающий обычаи, царившие при дворе Сассанидов, что отмечают некоторые исследователи [130] Diocletian… Formalised his autocratic government with ceremonial reminiscent less Augustian Rome that of Sassanian Persia , ( Диоклетиан… оформил свое автократическое правительство с церемониалом, не столь напоминавшим августовский Рим, сколь Сассанидскую Персию ). Grant М. The climax of Rome. P. 7. , все это было направлено на создание нового юридического статуса императора, должно было определить " его отношение к другим органам управления, наконец, подданных вообще " [131] Драгоманов. Государственные реформы Диоклетиана и Константина Великого. С. б. , установить неограниченность высшей власти, дав божественное объяснение ее происхождению, обеспечить ее полную независимость и тем самым дать свободу рук в решении всех государственных вопросов.

До нашего времени дошла полная титулатура Диоклетиана, Его пышный титул известен из почетной надписи от 290 г., обнаруженной на территории римского города Августа Венделиков в Германии (современный Аугсбург):

"Проницательнейшему принцепсу, правителю мира и господину, установившему вечный мир, Диоклетиану Благочестивому, Счастливому, Непобедимому Августу, великому понтифику, Германскому величайшему, Персидскому Величайшему, наделенному властью народного трибуна в 7-й раз, консулу в 4-й раз, отцу отечества, проконсулу, Септимий Валенцион, превосходительный муж, наместник провинции Реции, преданный его воле и величию, дал и посвятил" [132] Федорова Е. В. Латинские надписи. М., 1976. С. 222. .

Что же касается заимствований при дворе Диоклетиана персидских традиций, то это вовсе не представляется случайным. Дело в том, что идеологической основой Сассанидского государства была религия зороастризма, реформированная в сторону большего деспотизма. Важнейшую роль играл культ огня. При этом складывался и культ сассанидского царя [133] Дьяконов И. М. Пути истории. С. 82. . Последнее должно было импонировать Диоклетиану.

Восточное влияние на Рим началось с самого его соприкосновения с эллинистическим Востоком. Отсюда, по мнению о. Александра Шмемана и " постепенное перерастание римского принципата в теократическую монархию, где император становится связующим звеном между Богом и миром, а государство — земным отображением небесного закона. Уже культ непобедимого солнца, который император Аврелиан в середине третьего века сделал правительственной религией, был тесно связан с этим новым религиозным переживанием монархии: император в мире то же, что солнце на небе, он участник его природы, представитель его на земле. Монарх отделен от простых смертных, он "священен" и потому священно все, что его окружает. Ему воздается религиозное поклонение в "имперской литургии", в священном ритуале, в который отныне облечена вся жизнь царя, символизируется божественная природа государства, как небесного строя, отраженного в мире " [134] Прот. А. Шмеман. Исторический путь православия. С. 101–102. .