Виталий Ларичев - Колыбель предков

Между тем, как удалось установить Дарту, критика представлений Букланда началась почти сразу после публикации его статьи. Вернувшийся в 1822 году из Южной Африки медик Роберт Кнокс немало подивился, прочитав ее. Дело в том, что он специально изучал многочисленные логова гиен и ни разу не встретил в них скоплений костей. Гиены обычно оттаскивали свои жертвы на открытые площадки около места удачной охоты, устраивали на них пир, а кости, беспорядочно разбросанные, оставались лежать там же до очередного визита хищников. Кнокс написал на доклад Букланда критический отклик, по напечатали его в редком научном журнале, а поэтому знали о нем лишь немногие специалисты. Затем Дарт обратился к книге выдающегося практика-натуралиста Стефенсона-Гамильтона «Жизнь животных в Африке». Автор ее сорок лет возглавлял администрацию национального парка Крюгера и превосходно знал повадки обитателей степей и пустынь Южной Африки. Описывая всеядность гиен, он утверждал, что они никогда не пожирают своих сородичей. Но именно привычками каннибализма объяснялось всегда присутствие костей гиен в пещерных отложениях! Значит, эти хищники сами становились жертвами удачной охоты, а их останки затаскивались в пещеру.

Кто, однако, охотился на них? Ведь известно, что мясо гиен не привлекает ни одного из плотоядных животных, а из птиц его едят лишь хищные ястребы. Для Дарта ответ не составлял труда — гиен убивали и съедали австралопитеки, самые неприхотливые и неразборчивые из хищников! Проблема, таким образом, ставилась с головы на ноги — не гиены накапливали кости, а, напротив, их останки представляют собой одну из составных частей кухонных отбросов недостающего звена. Имеет смысл в связи с этим отметить, что среди костей подавляющее большинство составляли останки гиен. Следовательно, ее необходимо включить в список животных, охотиться на которых по тем или иным соображениям предпочитали австралопитеки.

Дарт предвидел возражения своему выводу — люди сейчас не едят гиен, так было и в древности. Но в том-то и дело, что десятки и сотни тысячелетий назад тяжелые обстоятельства заставляли человека и его предков забывать о привередливости. Вот почему в пещерах неандертальцев и синантропа находят кости гиены. Они встречаются на становищах, возраст которых составляет пятнадцать-тридцать тысяч лет, а также на стоянках совсем близкой к нам по времени эпохи новокаменного века (V–III тысячелетия до нашей эры). Египтяне начала III тысячелетия до нашей эры упоминают гиен как одомашненных животных или объект охоты, а в списках строителей пирамиды Хуфу гиена зарегистрирована среди съеденной пищи.

Изучая привычки гиен, Дарт обратился к опытным охотникам Южной Африки. Они рассказали, что большинство местных хищников — львы, шакалы, пятнистые гиены — избегают устраивать логова в пещерах или скальных навесах и предпочитают жить на открытых пространствах. Правда, леопард и коричневая гиена, когда у них появляются детеныши, могут ютиться под навесами или в скальных трещинах, но и они поедают свою добычу на открытых площадках. Чтобы окончательно решить вопрос о скоплениях костей в логовах гиен, Дарт попросил Алана Хьюза написать в газеты — не видел ли кто из читателей чего-то подобного? Ответы оказались единодушными — никто завалов костей в местах обитания гиен не наблюдал. И, наконец, последовал практический эксперимент — Дарт после долгих хлопот добился разрешения раскопать логово гиены в заповеднике национального парка Крюгера. Четыре дня помощники Дарта Хьюз и Харингтон, а также четыре африканца копали самую большую из дыр, уходящих под землю. Тоннель разветвлялся на глубине шести футов на четыре отдельные камеры — две короткие и две длинные. Несмотря на тщательные поиски, в логове ничего обнаружить не удалось. Правда, попался скелет черепахи, но гиена не имела к нему отношения — черепаха случайно свалилась в дыру и не смогла из нее выбраться. Раскопки около входа также казались безрезультатными. Кое-где невдалеке валялись панцири черепах, но гиены определенно не проявляли к ним интереса — панцири в отличие от подобных в Макапансгате не были разломаны.

Могли ли вообще гиены при их жадности, прожорливости и неразборчивости, вечном голоде, который они испытывают, позволить себе бросать кости убитых животных? Нет, конечно. Челюсти гиен способны раздробить любую часть скелета, а мощные и твердые зубы легко разотрут его на части, удобоваримые для крепкого, приспособленного к грубой пище желудка. Студент Дан Мэриз провел серию наблюдений над гиеной, пойманной вскоре после рождения. В восемнадцать месяцев она уничтожила без остатка голову, челюсти, зубы и шкуру теленка, а в два года за три дня с легкостью расправилась с головой осла, не оставив от нее ни частицы. Сходные наблюдения позволяют сделать вывод о том, что гиены в древности тоже не накапливали кости, а пожирали их, неоднократно возвращаясь к месту гибели жертвы.