Кэтрин Грей: Средневековье. Полная история эпохи

Теме рыцарей, идеологии рыцарства, их вооружению, обучению, быту, тому, как вообще они появились и почему исчезли, можно посвятить не одну главу и даже не один том. Но, к сожалению, моя книга подходит к концу, и на то, чтобы поговорить о главном символе Средневековья — рыцаре, — остается всего несколько страниц. Поэтому я усилием воли отвлекаюсь от мыслей о турнирах и сражениях, откладываю в сторону книги о воспитании рыцаря, трактаты по фехтованию, куртуазные романы, а также энциклопедии доспехов и оружия и сосредотачиваюсь на трех простых вопросах, которые наверняка многих удивят.

Поражение на турнире. Миниатюра. Бургундия. Конец XV в.

Многие думают, что «быть рыцарем» — это слава, пафосные турниры, внимание публики и прекрасных дам, путешествия и весёлые драки.

Но на самом деле — это когда ты на тридцатиградусной жаре в вонючей телогрейке и раскалённом глухом шлеме кормишь собой и конём слепней и оводов на плацу, потому, что скоро новый турнир и надо тренироваться, чтобы другие замечательные рыцари не оторвали тебе голову.

Итак, правда ли, что…

1) рыцарь и дворянин — это одно и то же

2) любой человек в доспехах и с мечом — рыцарь

3) человек в доспехах неповоротлив и ограничен в движениях

Сразу скажу, что ответ на все три вопроса — «нет». А теперь о каждом подробнее.

Как это ни странно, но дворянин и рыцарь действительно совсем не синонимы. А как они друг с другом соотносятся — очень сложный и запутанный вопрос, по которому историки спорят уже много лет. Но в самых общих чертах дело обстоит так…

В раннем Средневековье ни дворян, ни рыцарей вообще не было. Были члены аристократических родов — кто римского, кто варварского происхождения. Были мелкие помещики, служившие им за землю или за жалованье. Были профессиональные солдаты, наемники. Всех их можно объединить одним условным термином «воины», но, думаю, любому понятно, что общее у них только одно — то, что они в силу происхождения, традиции или ради денег занимались военным делом.

Постепенно складывалась феодальная система, вассалитет, майорат (родовые земли, передававшиеся старшему сыну), появилась даже официальная идея, что общество делится на три созданных Богом сословия: те, кто сражается, те, кто молится, и те, кто возделывает землю. Но от этого сословие сражающихся не стало более однородным, даже наоборот — после того, как наследником земель стал только старший сын, младшим оставалось только пополнять ряды профессиональных воинов. И теперь в отряде феодала могли бок о бок сражаться безродный наемник, вассал и какой-нибудь племянник этого самого феодала. Причем тот же наемник мог удачно захватить богатого пленника, получить выкуп, разграбить город, жениться на незаконной дочери своего господина, и его сын, тоже воин, оказывался уже не безродным наемником, а вассалом или даже мелким союзником благородного происхождения.

Осада. Английские хроники XV в.

Воинская служба в Средневековье была сама по себе признаком некого аристократизма. То есть каким бы неоднородным ни было сословие сражающихся, они все равно стояли над всеми остальными, кроме духовенства, — крестьянами, ремесленниками, торговцами и т. д. И вот где-то века с XI их привилегированное положение стало складываться в некую систему, которая и получила название «Рыцарство».

«Рыцарство в XI и XII веках, — пишет Флори, — это почетная профессия отборных воинов, которые являются исполнителями воли своих командиров — от непосредственных сеньоров до принцев. То есть рыцари — это в первую очередь отборные, хорошо вооруженные конные воины.

С другой стороны, в это же время сложилось и дворянство — как слой наследственных землевладельцев, плюс многочисленные потомки аристократии, не имеющие земли, но имеющие несколько поколений благородных предков.

С третьей — в силу неоднозначного положения рыцарей (власть и почет силой оружия, но отсутствие благородных „корней“) стала формироваться идеология рыцарства, которая придавала блеск и благородство самому понятию „рыцарь“ и превращала в общественном сознании профессиональных вояк в некую элиту, благородную не столько в силу происхождения, сколько в силу принадлежности к этому избранному кругу. Более того, само слово „рыцарь“ постепенно перестает означать просто воина, а превращается в титул, получение которого обставляется пышной церемонией».