Андрей Худяков - В.Грабин и мастера пушечного дела

— Нет. Телеграмму Грабину пошлет новый директор завода.

Уже обсохли поля. Высоко над Волгой стоит солнышко. Цветут сады, зеленеют луга. Приехал на вокзал встретить Грабина. Нас оказалось пять человек. Конструкторы П. Ф. Муравьев, К. К. Ренне, В. Д. Мещанинов и секретарь партийной организации КБ Иван Андреевич Горшков.

Василий Гаврилович с женой и сыном прямо с вокзала уехал на дачу в «Зеленый город». Выглядел он хорошо, поправился. Много шутил.

Вскоре он приехал в поселок, и мы наговорились вдоволь. Василий Гаврилович радовался тому, что КБ и завод выполнили данное им Сталину и Ворошилову обещание. Вместе с ленинградской соперницей И. А. Маханова пушка Ф-22 УСВ готовится к войсковым испытаниям.

В ближайшие недели боевая работа на полигоне скажет: «Кто есть кто?»

Утром позвонил Грабин и просил прийти к нему на квартиру.

Василий Гаврилович встретил меня по-домашнему в пижаме. Строгий и сосредоточенный…

— Что-нибудь случилось? — спрашиваю с ходу.

— Пока нет. Поведение Розанова на войсковых испытаниях Ф-22 УСВ настораживает меня. Только под сильным давлением он согласился на применение в затворе «отжимов». Надо было ехать на полигон самому. Но главный врач заводской поликлиники решительно запретил. Мне нельзя долго быть на солнце.

— «Отжимы»… Василий Гаврилович, что это такое?

— Это устройства, которые помогают надежно выбрасывать из каморы отстрелянную гильзу. У меня на них особые надежды. Владимир же Иванович относится к ним с недоверием. Спор с Розановым о целесообразности применения «отжимов» для меня как конструктора принципиальный. «Отжимы» исключают заклинивание гильзы в камере ствола после выстрела. Раньше на испытаниях Ф-22 были случаи заклинивания. Это лишало пушку абсолютной надежности в бою, что недопустимо.

— Неужели Владимир Иванович этого не понимает?

— Как угодно судите… При наличии «отжимов» в затворе нельзя пушку заряжать резким броском снаряда в камору. Получается заминка. Я наказывал Розанову обязательно армейскую артиллерийскую прислугу обучить правилам заряжения нашей пушки. Он прислал сообщение с испытаний: «Пушки и техническая документация прибыли в полной исправности. Комиссия уже на полигоне. Идет формирование войсковой части для обслуживания наших пушек. Материалы изучаются. Пушки Кировского завода тоже на испытания прибыли… При заряжении наших УСВ артиллерийский расчет нервничает. Прошу разрешить снять «отжимы» со всех четырех орудий».

Я послал телеграмму: «Снимать «отжимы» не разрешаю… прошу этот вопрос обсудить в бригаде. Ее решение немедленно сообщить мне. Категорически настаиваю на обучении артиллерийского расчета приемам заряжения».

На войсковой полигон пришлось дополнительно послать Якова Афанасьевича Белова и Ивана Кузьмича Семина. Я просил их сообщить мне впечатления о работе пушек и складывающуюся атмосферу на испытаниях.

Не успел пережить одну неприятность, навалилась другая. Розанов сообщает: «Во время первой обкатки батареи одну пушку на быстром ходу перевернули и проволокли несколько метров. Полностью смят прицел, сломан кронштейн прицела, маховик привода. Председатель комиссии решил остановить испытания до получения нового орудия. Добились разрешения за ночь отремонтировать ее силами нашей бригады слесарей. Если Мигунов не успеет к утру произвести ремонт пушки, то что делать?» Послал телеграмму Розанову: «Верю Мигунову!»

А вот что сообщил Семин: «Розанов настойчиво требовал снять «отжимы» со всех четырех пушек, но бригада воспротивилась этому решительным образом». Вот так-то! А Мигунов молодец. К утру все исправили.

— Что же получается? Выходит, дисциплины в КБ нет?

— Не знаю, не знаю… А то, что у Владимира Ивановича упрямства хоть отбавляй — это очевидный факт. У него чертовски тяжелый характер!

Василий Гаврилович всегда искал во мне собеседника, когда ему было очень тяжело.

Месяц с небольшим прошло после встречи с Грабиным. Ничто не предвещало мне каких-либо перемен. Ездил по заводам, писал в «Горьковский рабочий». Опубликовал очерк «Сталевар» о бывшем деревенском мальчишке Данилове. Неожиданно вызвали к секретарю горкома ВКП(б) по кадрам Александру Федоровичу Отвагину. Он просто сказал:

— Завтра выходи на работу в горком. Бюро опросом решило назначить тебя инструктором моего отдела. Будешь курировать партийные организации оборонных заводов № 12 «Красное Сормово», № 92 «Новое Сормово» и № 21 им. Орджоникидзе.