М Нестеровский - Гитлеровская партия — партия хищнического империализма

Во внешнеполитической своей деятельности гитлеровцы добиваются господства германского капитала во всем мире. Они начали с игры на антиверсальских настроениях германского народа. Виновники Версаля — германские империалисты — требовали реванша. Массы, пострадавшие из-за этих виновников Версаля, стали оружием закабаления Польши, Франции, Бельгии, Голландии, Норвегии, Дании, Чехословакии, Греции и Югославии. Не добившись победы в первую мировую войну, германские захватчики начали вторую мировую войну. Поджогом второй мировой войны гитлеровцы ознаменовали свою внешнеполитическую деятельность точно так же, как поджогом рейхстага они ознаменовали свою внутриполитическую деятельность. От поджога к поджогу — таков путь гитлеровцев у власти.

Первым поджогом они подготовили второй. Зажав в тиски свастики всю Германию, отдав ее на разграбление королей золота и крови, гитлеровцы перешли к втискиванию мира в кандалы «нового порядка» и ограблению света. Они не терпят государственной самостоятельности других народов, топчут международное право, издеваются над населением покоренных стран, стремятся создать мир рабов и безголосых исполнителей воли германского капитала. Поэтому, захватив страны Западной и Юго-восточной Европы, они бросились на СССР, чтобы затем завоевать Англию и покорить Америку. Весь мир закабалить, превратить его в безраздельное свое поместье, а населяющее его человечество — в своих рабов, — такова основа внешней политики гитлеровской камарильи.

Гитлер начал с дипломатической подготовки войны. «Я готов подписать все, что они (западные державы) хотят. Я сделаю все уступки, чтобы иметь свободные руки для продолжения моей политики», — заявлял Гитлер. «Щепетильный человек, нагло продолжает далее Гитлер, который считает обязанным консультироваться со своей совестью прежде, чем поставить свою подпись — просто дурак. Пусть он не занимается политикой. Почему не предоставить противнику возможности подписывать ненужные бумажки и обеспечить себе выгоду этих соглашений, если противники заявляют, что они удовлетворены, и если они воображают, что они что-то урегулировали? Почему я сегодня не должен подписывать соглашений и спокойно не отказаться от них завтра?»

Так он и действовал.

Австрии он заявлял, что «Германия не имеет никакого намерения вмешиваться во внутренние дела Австрии. Она не помышляет ни об аннексии Австрии, ни о подготовке аншлюсса» (включение Австрии в состав Германии). И Австрию захватил.

Чехословакию Гитлер с Герингом заверяли «честным словом» об отсутствии против нее агрессивных намерений у Германии. И заняли Чехословакию.

Польшу Гитлер убеждал в том, что Германия оставила навеки мысль о войне с поляками. И растоптал Польшу.

Бельгии и Голландии Гитлер клялся в святости их неприкосновенности и в признании их нейтралитета. Он даже выразил готовность гарантировать их неприкосновенность и нейтралитет. И ринулся на эти страны.

К Франции и Англии, утверждал Гитлер, нет у Германии никаких претензий. Первую он уже залил кровью, со второй он воюет.

С Данией, Югославией, Грецией, Норвегией он поступил точно так же.

Гитлер подписал договор о ненападении с СССР и по-разбойничьи его нарушил.

Попирая все нормы международного права, ни во что не ставя соглашения, заключенные им с другими народами, не считаясь с национальным достоинством населения стран Европы, германский империализм душит целые страны, грабит государства, закабаляет народы, уничтожает культурные ценности, преследует язык и культуру древнейших народов Европы.

«Французы — нечеловеческие существа, и с ними ни в коем случае не следует обращаться как с человеческими существами», — учат немецкие фашисты. «Зараженная негритянской кровью, Франция является чумным очагом в Европе. Она является вечным врагом Германии. Целью национал-социалистской партии должно быть уничтожение Франции», — проповедует фашист Гаусгофер.

«Английский народ — это выродившееся племя плутократов, неспособных более к творческой жизни», — пищет Розенберг.

«...Северная Америка — настоящий этнический хаос. Все это замешано на демократизме, и эта гнилость, которая далека от того, чтобы вызвать оздоровление, содержит возможные зародыши для разложения Европы», — утверждает Геббельс.

«Человек славянской расы представляет собой переходную ступень от человека к животному. Он ближе к обезьяне, чем к человеку. Его нельзя назвать человеком в полном смысле слова», — пропагандирует фашист Гюнтер.