Олег Мазурин - Женщины-маньяки

Но не в этом суть.

Выходит, жене 13 лет, а мужу под пятьдесят?! Половая жизнь с столь юного возраста?! Здоровый полный силы мужчина терзает хрупкое детское тело. Извращается, как может. Тем более в свое время Гней был удален из армии Германиком в 17 году за свою излишнюю жестокость. Вы понимаете? Мир тогда и так был достаточно беспощаден. Война за войной. А излишняя жестокость на войне — это уже перебор! Что же это был за жестокосердный монстр? К тому же Агенобарб убивал людей, был невероятно коварен, порочен и извращен. Он спал даже со своей сестрой — Лепидой! Каково девочке-подростку жить с таким злобным чудовищем! Так не долго и сойти с ума или заделаться самой настоящей маньячкой.

Возможно, с той поры Агриппина стала грезить о власти над мужчинами, над Римом, над людьми. Вот просто взять да показать сильному полу, на что способна она — хрупкая женщина. Пусть познают ее силу и волю! Пусть познают ее личность! Женщина — не вещь, нельзя без ее согласия выдавать за первого встречного. Также нельзя унижать, нельзя давить, подминать, насиловать психику. Может тогда она и захотела отомстить всем отцам Рима за всех невест-подростков. И видимо с той поры она развратилась, "подсела" на секс и стала нимфоманкой.

Надо сказать, что Юлия Агриппина в том возрасте выглядела весьма сексапильно: белокурая, стройная, красивая! Как распустившийся бутон ароматной розы. Мечта поэта! По правде сказать, это было привычной нормой выдавать замуж римлянок в подростковом возрасте за более зрелых мужчин. В ту эпоху за это никто никого не осуждал. Это была норма.

О, времена, о, нравы!

Но движемся дальше.

В 32 году Гней Домиций стал консулом. Все это время чета жила на вилле между Анцием (современ. Анцио) и Римом. В марте 37 года умер Тиберий. Но это была загадочная смерть. Говорят, что к ее смерти был причастен его племянник и брат Агриппины — Калигула (Сапожок). Он приказал начальнику преторианской гвардии задушить Тиберия.

В том же году, 15 декабря у Агриппины родился сын. Его назвали в честь отца Гнея Домиция — Луций Домиций Агенобарб, впоследствии Нерон. Вскоре после прихода к власти Калигула удостоил трех своих сестер — Агриппину, Юлия Друзиллу и Юлию Ливиллу особых почестей, а именно: 1) появление всех сестер на монетах. 2) дарование им прав и свобод весталок, в том числе прав просмотра гладиаторских игр и иных состязаний с сенаторских мест. 3) произносить публичные клятвы не только во имя императора но и во имя сестер.

Так что сенатские постановления теперь начинались следующими словами: "Да сопутствует удача императору и его сестрам!"

Причина такого трепетного отношения Калигулы к сестрам крылась в тех отношениях, которые между ними существовали. Новоявленный император состоял в любовной связи со всеми тремя сестрами и в то же время не возражал против их развратных оргий на Палантинском холме с другими мужчинами.

Замужество Агриппины не являлось препятствием к той жизни, которую она вела. На всех званых обедах Агриппина и ее сестры попеременно возлежали на ложе ниже его, а законная жена — выше его. Говорят, одну из них, Друзиллу, он лишил девственности еще подростком, и бабка Антония, у которой они росли, однажды застигла их вместе. Потом ее выдали за Луция Кассия Лонгина, сенатора консульского звания, но Калигула отнял ее у мужа, открыто держал как законную жену, и даже назначил ее во время болезни наследницей своего имущества и власти. Когда она представилась, он установил такой траур по ней, что великим преступлением считалось смеяться, купаться, обедать с родителями, женой или детьми. А сам, не в силах вынести горя, он неожиданно ночью исчез из Рима, пересек Кампанию, достиг Сиракуз и так же внезапно вернулся, с отросшими бородой и волосами. Божественным именем Друзилла он предварял свои клятвы и речи. Агриппина и Юлия Ливилла не были так обожаемы братом, хотя тот не упускал случая утолить свою похоть с ними. Калигула даже заставлял своих сестер словно проституток ублажать его любимчиков.

Вскоре фаворитом Агриппины стал брат по материнской линии, муж Юлии Друзиллы, Марк Эмилий Лепид, который имел любовную связь и с третьей сестрой — Юлией Ливиллой. Какое-то время Агриппина пыталась приударить за Сервием Гальбой, консулом 33 года которому в 68 году суждено стать главным противником ее сына Нерона и следующим императором. Однако Гальба не поддался на уловки сексапильной Агриппины и остался верен жене. Консул оказался единственным мужчиной, которого так и не смогла соблазнить великая грешница. Вдобавок теща Гальбы прилюдно осудила Агриппину и надавала той звонких пощечин.