Сергей Медведев - Эксперимент Зубатова. Легализация рабочего движения в первые годы XX в.

За небольшое время пребывания на посту начальника ГЖУ Никита Васильевич установил порядок взаимоотношений с недовольными условиями труда рабочими: «Рабочие какого-либо цеха, нуждающиеся в моей поддержке, являются ко мне, и я при этом им разъясняю вред, который приносят им их нелегальные общества и организации, малый успех их стачек, материальные и нравственные страдания, являющиеся невольными следствиями их нелегальной деятельности, и те возможные улучшения, которых они могут добиться путем легальным. Указываю, наконец, что я могу сделать для них. Рабочие откровенно говорят со мной о своих нуждах и своем положении. Затем я им разрешаю собраться на обсуждение своих дел и для выбора из своей среды наиболее развитых людей, представителей цеха, с которыми я уже имею дело и веду все переговоры: этим выборным рабочие сообщают о своих нуждах для передачи мне. Получив заявление от выборных, в назначенный день я приглашаю выборных и от хозяев, и путем взаимных переговоров устанавливаем возможное, после чего хозяева и рабочие делают уступки с обеих сторон и мирно расходятся, причем согласие их является обязательным для всего цеха» [255] ГА РФ. Ф. 102. Оп. 226. Д. 4. ч. 22. Л. 153. . Несмотря на то, что подобными методами Васильеву удалось установить фиксированный 12-часовой рабочий день почти на всех предприятиях Минска, Департамент полиции не дал разрешения продолжать такую «самодеятельность».

Меньщиков описывает Васильева резко неприязненно: «Как человек Васильев являл смесь нахальства, хитрости и тупости – всего в изрядном количестве; изрытая оспинами красная фельдфебельская физиномия с щетинистыми усами и рыбьими глазами вполне отвечала его натуре сыщика, злого, дерзкого, бесцеремонного» [256] ГА РФ. Ф. 1723. Оп. 1. Д. 375. Л. 132. . Стоит отметить, что Меньщиков перечислял лишь отрицательные стороны личности начальника минского ГЖУ, абсолютно игнорируя положительные. Эпитеты, описывающие лицо, явно намекали на пороки Васильева: пьянство, обжорство, ограниченность. Говоря о профессиональной деятельности Васильева, Меньщиков также не мог сдержать презрения: «…в угоду Зубатову разводил независимых, после многочисленных обществ хвалился в 1903 году: теперь у меня в руках вся минская организация» [257] ГА РФ. Ф. 1723. Оп. 1. Д. 375. Л. 132. .

А. И. Войлошников, чиновник особых поручений

В «Черной книге» находится место и для Александра Ивановича Войлошникова (сер. 1870-х – 1905), занимавшего при Зубатове должность чиновника особых поручений. Его личность примечательна тем, что он был «вторым я» самого начальника Московского охранного отделения. В конспиративных или каких-либо других целях Войлошников не раз представлялся Зубатовым и действовал от его имени. «Войлошникову, любившему рисоваться и важничать, давали преимущественно выходные роли: он принимал “за начальника отделения” многочисленных посетителей, ездил для переговоров с официальными лицами, распоряжался на обысках, руководил переписями участников сходок и так далее» [258] Там же. л. 152. . Как и многих, Меньщиков описывает Войлошникова умственно ограниченным и заносчивым чиновником, выдвинувшимся благодаря карьеристской хватке и чутью. Однако тот факт, что Войлошников не без успеха проводил расследования довольно крупных беспорядков (например, на Прохоровской фабрике [259] Прохоровская фабрика (Трёхгорная мануфактура) – старейшее московское текстильное предприятие, основанное в конце XVIII в. Расположено между улицами Рочдельская, 1905 года и Краснопресненской набережной. В дни Декабрьского восстания 1905 г. «Трёхгорка» была главной базой боевых дружин. В помещении прядильной фабрики была организована мастерская по изготовлению оружия, в химической лаборатории производились взрывчатые вещества. ), а также имел собственную агентуру, говорит об обратном.

Интересно, что бывший секретарь Союза рабочих табачного производства Фёдор Богданов-Евдокимов в воспоминаниях, написанных в 1923 г., называет Войлошникова создателем зубатовского движения: «Чувство самосохранения или материальная необеспеченность заставили ряд рабочих, в том числе Афанасьева, Слепова, Красивского, Соколова и некоторых других, соблазниться на предложение охранки и стать в ряды врагов рабочего движения, строго сохраняя это в тайне от других рабочих. При помощи их Войлошниковым и была создана так называемая Зубатовская организация в Москве» [260] Зубатовщина в Москве (воспоминания рабочего участника) //ГА РФ. Ф. Р-6889. Он. 1. Д. 602. Л. 1. . По свидетельству Богданова-Евдокимова, Войлошников занимался контролем и запугиванием рабочих-зубатовцев: «Однажды без ведома руководителей была созвана совещательная комиссия рабочих-табачников и в своем заседании приняла постановление с выражением недоверия своему руководителю Красивскому. За это члены комиссии были вызваны в охранку, где Войлошников, после угроз, что за своеволие члены комиссии могут попасть в большие неприятности, читал до глубокой ночи своим невольным гостям нотации и убеждал их в бесполезности тайных собраний. Он вообще старался склонить рекомендованных ему Красивским рабочих вступить с ним в постоянную связь, но, как видно, из нашей среды не оказалось ни одного способного поступить на службу в охранное отделение и стать в лагерь врагов рабочего класса…» [261] Там же. Л. 6.