Сергей Медведев - Эксперимент Зубатова. Легализация рабочего движения в первые годы XX в.

Столь же несправедливо отождествление деятельности С. В. Зубатова с инициативами Г. А. Гапона. О. А. Кононова отмечает желание Г. А. Гапона создать «действительно независимые и свободные союзы рабочих» [115] Там же. С. 306. , забывая, что эта идея кардинально противоречит политике С. В. Зубатова, не отходившего от концепции «полицейского попечения рабочих». Петербургская исследовательница И.М. Карусева, соглашаясь с тем, что гапоновское собрание русских фабрично-заводских рабочих Петербурга на этапе основания отражало попытку Департамента полиции распространить эксперимент Зубатова и на столицу, тем не менее вносит уточнение об «антизубатовской» направленности организации, начиная с конца 1903 г.: «Из организации были изгнаны откровенные зубатовцы» [116] Карусева И. М. Собрание русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга. Автореферат диссертации // Сайт «История профсоюзов» [Электронный ресурс]. URL:(дата обращения: 13.03.2018). .

Несмотря на то, что Г. А. Гапон, по сообщениям из разных источников, несколько раз получал деньги из бюджета Департамента полиции, он не стал секретным сотрудником, заботясь об автономности своего общества от полицейского контроля. Последующие контакты Г. А. Гапона с эсерами, а также попытки установить параллельную связь с полицией, не выводят «революционного батюшку» из разряда таких преступных авантюристов, как С.П. Дегаев, Е.Ф. Азеф, Д. Г. Богров и др. В рамках исследования о Московском охранном отделении не предполагалось подробно рассматривать деятельность Георгия Гапона и созданного им общества, однако к этой проблеме мы все-таки обратимся в пункте 3.3.

В целом, 2000-е гг. характеризуются более пристальным вниманием исследователей к не изученным ранее аспектам деятельности Московского охранного отделения: структуре, кадровому составу, бюрократическим и внутриагентурным конфликтам. Теоретическому осмыслению проблемы «полицейского государства» были посвящены два семинара НИУ ВШЭ с участием ученых, профессионально занимающихся историей полицейских учреждений: 3. И. Перегудовой, Л. В. Бибиковой, В. И. Гурьева, А. Ю. Дунаевой. На семинарах обсуждались такие вопросы, как «генезис института полиции и история его трансфера в Россию», «проблемы институциональной истории российских органов правопорядка», «полиция как политическая технология», «историческая эволюция представлений о полиции как реализованном порядке».

Зарубежные исследователи оценивают легализацию рабочего движения, обращая внимание в первую очередь на факторы, препятствующие ее развитию. Тидмарш и Кочен называют главным фактором противодействия усилия фабрикантов, опирающихся на чиновничий аппарат Министерства финансов [117] Tidmarsh К. The Zubatov idea. ACEER. V. 19, № 3, P. 339; Kochan L. Russia in Revolution. 1880–1918. Letchworth, Hertfordshire, 1966. P. 36. . Что интересно, Кочен подчеркивает происхождение Зубатова, оценивая негативно его молодость («человек из политического полусвета царской России с печальным прошлым»), осведомительскую деятельность сравнивает с предательством («he intended to betray»), а общества взаимопомощи вслед за И.Х. Озеровым приравнивает к рабочей политике Бисмарка («Бисмарк говорил, обеспечивайте рабочего, когда он болен и когда он стар, тогда программа социал-демократов для него будет пустым звоном», «birdcalls in vain») [118] Все цитаты no: Kochan L. Russia in Revolution. 1880–1918. Letchworth, Hertfordshire, 1966. P. 35; Озеров И.Х. Политика по рабочему вопросу в России за последние годы. М., 1906. С. 215–216. . Виктория Боннель, считая Зубатова автором правительственной стратегии в рабочем вопросе («Sergey Zubatov … conceived and implemented the new government strat-egy for labor» [119] Bonnel Victoria Е. Roots of Rebellion. Berkeley, 1983. P. 81. ), придерживается мнения о том, что отъезд Сергея Васильевича в Петербург в 1902 г. поставил общества в сложные обстоятельства («experiment suffered a severe setback» [120] Ibid. P. 82. ). Несмотря на это, заключает исследовательница, посредством лекций и бесед с зубатовскими организациями могли контактировать тысячи рабочих, и даже когда лекции стали преимущественно религиозными, их посещали от 500 до 700 человек [121] Ibid. P. 84. . Весьма оригинально исследовательница высказывается о значении бесед в обществах взаимопомощи: это «первый легальный форум в Москве по открытому обсуждению проблем фабричной жизни » [122] Ibid. .

Дейли основной конфликт видит в противостоянии секретной агентуры и революционеров [123] Daly J. Autocresy under Sitge. Securiti Police and Opposition in Russia. 1866–1905. Illinois: Decalb, 1998. , Макдэниэл объясняет лоббирование Министерством финансов закона о фабричных старостах «заинтересованностью в ослаблении роли полиции на заводах» [124] McDaniel T. Autocracy, Capitalism, and Revolution in Russia, Berkeley, 1988. P. 90–91. , Джадж подробно останавливается на конкурировании полиции и фабричной инспекции на заводах, что, по мнению исследователя, приводило Витте и фабрикантов в бешенство («were furious») [125] Judge Е.Н. Plehve. New-York. 1983. Р. 131. . Также Джадж отмечает исключительную роль Зубатова в организации обществ взаимопомощи. Сергей Васильевич выбирал лидеров из среды рабочих, представлял их властям, заступался за них перед Треповым и великим князем Сергеем Александровичем, помогал советом и деньгами, открыто поддерживал рабочих во время забастовок: «Не personally chose the workers who would lead the movement, introduced them to authorities, intervened for them with Trepov and the Grand Duke, and gave them advice, assistance, and financial support» [126] Ibid. 1983. Р. 132, 133 . Похожие проблемы исследует Шнейдерман в монографии «С. В. Зубатов и революционный марксизм»: «Витте не соглашался с разъяснениями министром внутренних дел причин рабочих волнений и рекомендациями по их предотвращению»; «Витте стремился сорвать предложения Сипягина по фабричным жилищам и расширению обязанностей фабричных инспекторов в области контрактных споров и штрафов»; «когда безопасность власти оказалась под угрозой пробужденного рабочего класса, министры обменивались взаимными обвинениями…» [127] Schneiderman J. Sergei Zubatov and revolutionary Marxism. London, 1976. P. 43, 44, 45. . Отдельная глава в книге Шнейдермана посвящена «полицейским технологиям Зубатова» [128] Ibid. P. 53. : подготовке секретных агентов, организации фотокартотеки и регистрации нелегальных лиц. Успехи Зубатова метафорически сравниваются с «ослепительной вспышкой» (meteoric) [129] Ibid. P. 56. . Особое внимание в монографии Шнейдермана уделяется «королеве провокации» (mistress) Анне Егоровне Серебряковой [130] Ibid. P. 77. .