Поль Крюи - Охотники за микробами. Борьба за жизнь

Да, машинная лихорадка за короткий срок стала новым мощным средством борьбы, и не только против сифилиса. В десятках американских больниц лихорадка применяется теперь для борьбы с гонореей, пляской святого Витта, артритом и даже сердечными болезнями на почве ревматизма. Заражения глаз, которые могли бы привести к слепоте, излечиваются теперь мощным заразоубийственным действием лихорадки. И любопытная болезнь — перемежающаяся лихорадка, которая получается от употребления непастеризованного молока коров, больных инфекционным абортом, быстро проходит, если к естественной лихорадке от самой болезни добавить машинную лихорадку. Видные исследователи в Рочестере, Нью-Йорке — в клинике Мэйо, в Омахе, Дэнвере, Детройте, Кливленде и других городах горячо идут по новым следам, пробуя силу машинной лихорадки против многих человеческих болезней, когда естественной лихорадки самого организма недостаточно.

Но эти будущие битвы со смертью, болями и страданиями, какими бы многообещающими они ни казались, не тема этого повествования. Будем говорить здесь только о том значении, какое имеет это новое могучее средство для борьбы с сифилисом.

И вот встает все тот же вопрос:

При существующем экономическом порядке есть ли какая-нибудь надежда у наших борцов за жизнь использовать дружественное пламя машинной лихорадки для борьбы со страданиями огромной массы наших граждан?

Вот что приходится, к сожалению, констатировать: для того чтобы машинная лихорадка могла сделаться широко распространенным оружием борьбы с сифилисом, надо сперва подготовить сотни лихорадочных бригад, состоящих из квалифицированных сестер, докторов, инженеров и лаборантов. Надо, чтобы больницам и клиникам было по средствам завести у себя таких специалистов. Лихорадочные клиники, существующие пока десятками, должны быть организованы по всей стране. Безопасные, надежные, удобные лихорадочные машины — их тип и устройство имеют второстепенное значение — должны быть установлены в этих учреждениях.

При нынешних условиях есть ли какая-нибудь возможность для массы американских сифилитиков приобщиться к этому великому целебному открытию? Автор тысячами получает отчаянные письма от людей, мечтающих о машинной лихорадке.

Но машинная лихорадка — не дешевая вещь. Она стоит несколько сот долларов. А познакомившись с жалким бюджетом большинства наших больниц и клиник, можно бы от души посмеяться, если бы положение не было так трагично.

Достаточно ли у нас докторов, сестер и инженеров, которые могли бы пройти необходимую подготовку? Их больше чем требуется — полных желания и энергии.

Все сводится опять-таки к тому, что это — или коллективная борьба со смертью, или ничто. Хуже чем ничто. Это жестокость в ее высшем проявлении — рассказывать миллионам страдающих сифилитиков об этой новой надежде на жизнь и делать ее в лучшем случае доступной только нескольким тысячам.

Но вот еще дилемма: для того чтобы народ мог потребовать для себя эту машинную лихорадку, надо, чтобы он узнал о ней. А если, допустим, он узнает о ней, побудит ли это к действию хозяев и правителей народа?

Что ответят наши муниципалитеты, если предложить им затратить средства на подготовку и дальнейшее содержание лихорадочных бригад, которые одни только могут донести до народа эту новую борьбу за жизнь?

Дадим себе ясный отчет: при растущей бедности наших больниц и университетов, при наличии правителей, статистиков и составителей бюджета, вопящих об экономии, мало есть шансов на то, что появятся средства для подготовки нового типа борца со смертью.

Передовые борцы за жизнь знают, что смерть не станет ждать. Поэтому борцы с сифилисом стараются делать, что возможно, с теми жалкими средствами, какие у них есть. Они не сидят, ломая руки и сокрушаясь о повсеместной недостаче новейшего, самого мощного оружия против штопорообразного микроба. Они знают, что и старыми химическими средствами сифилис может быть побежден, может быть окончательно ликвидирован, хотя в этой борьбе туго придется его жертвам, между тем как с новым оружием борьба была бы короче и проще.

Но может ли быть, что в нашей стране наконец-таки объявлена война сифилису? Уолтер Симпсон говорит, что первым выстрелом в этой битве должен быть брошенный по радио лозунг: «Назовем сифилис сифилисом и уничтожим его». Не подлежит сомнению, что среди нас уже слышится этот призыв к оружию. Но доходит ли он до наших ушей? О. С. Уэнджер, закаленный борец с сифилисом, бросил уже вызов одному большому городу среднезападной области. Будет ли этот вызов принят?