Владимир Мединский - Иван IV «Кровавый». Что увидели иностранцы в Московии

Оригинальное известие в записках Дженкинсона касается владельцев кабаков, которые становились настоящими хозяевами некоторых городов. Чтобы поставить их на место, царь, якобы, посылал их на войну, где они были вынуждены растрачивать все накопленные деньги.

Эта информация вызывает большое сомнение. Во-первых, известно, что до эпохи Петра I ежедневное пьянство на Руси было запрещено. Поэтому владельцы питейных заведений не могли постоянно иметь сверхдоходы. Во-вторых, содержателями кабаков, вероятнее всего, были торговые люди, не принадлежащие к служилому сословию. В царское же войско набирали только дворян, стрельцов и казаков – профессиональных воинов. Ведал этим Разрядный приказ. Напрашивается вывод: Дженкинсон придумал историю о том, что владельцы кабаков могли взять в свои руки целый город. Возможно, такая практика существовала в Англии, но в России этого не было в XVI веке.

Даже видному английскому дипломату и купцу, которому было позднее позволено отправиться в Бухару и Персию, не удалось удержаться от отрицательной характеристики русских людей. Правда, критиковать самого Ивана IV он не посмел – слишком важными для Англии в то время были дружеские отношения с царем. Он позволял английским купцам беспошлинно торговать на всей территории своей страны.

Записки о России составил еще один английский дипломат – Томас Рандольф. Он был отправлен королевой Елизаветой в Москву в 1568 году, когда во взаимоотношениях между двумя странами наступило похолодание. Английская сторона отказывалась заключать с царем важный для него военный договор, и рассерженный Иван IV намеривался разорвать всяческие отношения с королевой.

После нескольких аудиенций в первой половине 1569 года Рандольфу удалось уладить конфликт и получить новые привилегии для Московской торговой компании. Вернувшись на родину, он составил отчет о поездке. Следуя примеру предшественников, он не стал критически высказываться в адрес русского государя. Объектом его нападок стали русские монахи. По его утверждению, они не были учены, не занимались просвещением простых людей, поскольку предавались беспробудному пьянству и другим порокам. Несомненно, это было ложью, поскольку, напомним, иностранцы не имели доступа в русские монастыри. К тому же, по данным историков, именно монастыри были центрами просвещения в Русском государстве.

Но Рандольф, судя по всему, просто не мог удержаться от негатива в адрес русских людей. Так он пытался компенсировать унижения, испытанные во время первых приемов у царя.

К концу царствования Ивана Грозного взаимоотношения Русского государства с Англией окончательно испортились. Это наглядно видно из записок о поездке в Москву еще одного английского посла – Джерома Боуса. Он прибыл в Москву в октябре 1583 года, чтобы обсудить вопрос о новых привилегиях для английских купцов, которые были недовольны проникновением на русские рынки голландцев и французов. Царь же хотел подписать с Елизаветой договор о военной помощи против Стефана Батория и шведского короля, а также обсудить вопрос о заключении брака с родственницей королевы. Как свидетельствует сам Боус, переговоры шли трудно, в ходе них у царя случались приступы ярости. В итоге все закончилось его смертью 18 марта 1584 года.

Во время прощальной аудиенции глава Посольского приказа Щелкалов сказал Боусу: «Английский царь помер». От имени нового монарха Федора Ивановича английскому послу были даны пустая грамота и нищенский подарок.

Несмотря на эти унижения, Боус не решился высказать какую-либо критику в адрес русского государя и его подданных. Отчет о посольстве носит нейтральный характер. Правда, в нем почти нет никаких сведений о Русском государстве.

БОУС.

ПОСОЛЬСТВО

Несмотря на то, что привилегия на исключительное право англичан давно уже была дана царем, Голландцы так повели дело, что средствами, требующими расходов, они сделали трех главнейших советников царя верными себе друзьями, именно Никиту Романовича, Богдана Бельского и дьяка Андрея Щелкалова; кроме постоянных подарков этим 3 лицам, Голландцы взяли у них в доме такую сумму денег с платежом 25 %, что только одному из этих трех лиц они платили ежедневно 5 тыс. марок. Английские же купцы в это время не имели ни одного приятеля во Дворе.

…

…Посла часто призывали ко двору, где он имел совещания с царем и его советниками о делах посольства, причем происходило много споров. Наконец после разных совещаний царь… дал волю своему гневу и сказал сурово и досадливо послу, что он не считает английскую королеву своим другом, «те, которые у меня есть, сказал он, лучше ее».