Михаил Елисеев - Битва на Липице

В следующем, 1213 году противостояние вспыхнуло с новой силой. В этот раз усобицу спровоцировал Владимир Всеволодович, перебежавший от Георгия к Константину. Как и в случае со Святославом, мы не знаем, в чем была суть конфликта между братьями. Но теперь в Суздальской земле образовались две княжеские коалиции: с одной стороны – Константин, Святослав и Владимир, с другой – Георгий, Ярослав и Иван. Константин дал младшему брату войска, и Владимир захватил сначала Волок Ламский, а затем Москву, где и укрепился.

Ответ не заставил себя долго ждать, Георгий, Ярослав и Иван снова собрали полки и выступили в поход. Только не на Москву, как надеялись их противники, а прямо на Ростов, где находилось решение проблемы. Очевидно, что Константин был не готов к такому повороту событий. Да, он мог бы дать братьям сражение под Ростовом, но твердой уверенности в победе у него не было. С другой стороны, и Георгий видел, что дело может закончиться большой кровью, которую он очень не хотел проливать. Поэтому стороны в очередной раз решили договориться по-хорошему. Согласно Лаврентьевской летописи, великий князь с братьями ушли от Ростова, « утвердив ряд с Константином ». Старший брат снова пообещал не претендовать на великое княжение, а младший сделал вид, что ему поверил. Но, тем не менее, разошлись без боя, по-хорошему.

Это привело к новой расстановке сил в Суздальской земле. За всеми этими событиями внимательно наблюдал еще один Всеволодович, Святослав. Он держал сторону Константина, но когда увидел, что дело приобретает затяжной оборот, крепко задумался. Все закончилось тем, что « Святослав иде от Костянтина к Юрьеви брату своему в Володимерь », как записано в Московском летописном своде XV века (т. 25, с. 109). Георгий этим воспользовался, принял брата с честью и дал ему в вотчину бывший удел брата Владимира – Юрьев-Польской.

Ситуация опять изменилась не в пользу Константина, поскольку против него снова объединились все братья, за исключением Владимира, но тот окопался в Москве и до поры до времени никуда не высовывался. Противостояние между Константином и Георгием пока еще не привело к кровопролитию, но это могло произойти в любой момент.

Гроза разразилась в том же 1213 году. В Московском летописном своде XV века о начале нового витка усобицы сказано так: « Начать Костянтин опять рать замышляти на братию» (т. 25, с. 110). Обратим внимание, что и в первом, и во втором случае инициатором вооруженного противостояния называется именно Константин. Получается, что из-за собственной недальновидности он вступил в конфликт с отцом, лишился великого княжения, а когда Всеволод умер, то решил поправить свои дела. Выглядит это, мягко говоря, некрасиво, а сам Константин производит крайне негативное впечатление. Для него на первом месте всегда собственное Я, а все остальное вторично. Если надо предать близкого человека, то он это сделает, не задумываясь, лишь бы ему лично от этого была польза.

Георгий же ведет себя совершенно иначе, действует по совести и справедливости и недаром со временем получит полную поддержку от младших братьев. Между тем говорить же о том, что в данный момент князь Георгий мог уступить великое княжение Константину добровольно, не приходится. Потому что дело было уже не конкретно в князьях, а в противостоянии боярского Ростова и стольного Владимира. И если бы Георгий сейчас вдруг решил уступить Константину, то владимирское боярство при полной поддержке общины столицы провозгласило бы великим князем либо Ярослава, либо любого кого другого из сыновей Всеволода. Но только не Константина, за которым стояла ростовская знать. Это был замкнутый круг, из которого не было выхода. Вот что сотворил старый князь Всеволод своими неразумными действиями в последние годы жизни.

Слухи о том, что Константин готовит рать для похода на Владимир, дошли и до Георгия. Великий князь стал собирать полки, а также позвал на помощь братьев Ярослава, Святослава, Ивана и князя Давыда Муромского. Но пока шла подготовка к походу, великий князь получил весть о том, что ратники Константина захватили Кострому. Причем не просто вступили в город и разграбили, а, согласно летописи, « пожже ю всю, а люди изимаша » (Московский летописный свод конца XV века, с. 110). Проще говоря, город спалили дотла, а всех жителей захватили в плен и увели на территорию Ростовского княжества. И опять Константин показывает себя с самой отвратительной стороны. Он уже воюют не конкретно с Георгием и братьями, а с простыми людьми, которые не имеют никакого отношения к его ущемленным амбициям. С военной точки зрения, захват Костромы не давал ему никаких преимуществ, поскольку в городе не было ни князя, ни дружины. Поэтому данный рейд можно расценивать только как очередную попытку навредить Георгию. Однако Константин добился прямо противоположного эффекта.