Михаил Елисеев - Битва на Липице

Прежде всего стоит особо отметить невероятное разгильдяйство княжеских дружинников, о котором даже ливонский хронист счел необходимым упомянуть! Кукейнос – город порубежный, и если с немцами мир, то это не значит, что не нападут литовцы. Хотя не исключено, что на границе с Литвой дозоры были, а на немецкой границе отсутствовали. Можно даже предположить, что накануне в городе был праздник со всеми вытекающими из этого последствиями. А крестоносцы очень любили нападать на русских во время церковных праздников, с этим мы в дальнейшем не раз столкнемся. Немцы напали, как снег на голову, и пока гарнизон Кукейноса протирал глаза да тряс взлохмаченными с похмелья головами, все было кончено. Доверчивость князя вышла ему боком, и, свято уверовав в свою неприкосновенность со стороны немцев, он не принял никаких мер предосторожности. В итоге оказался застигнут врасплох. И если в этот раз все более или менее обошлось, то в дальнейшем подобная вера в порядочность крестоносцев обернется трагедией не только для князя, но и для многих тысяч людей. Но таков был Вячко – будучи порядочным человеком, он и от других ожидал того же. Как видим, ни к чему хорошему это не привело. Связанного по рукам и ногам князя бросили в телегу и увезли в Леневарден, где заковали в цепи и посадили в подвал. Кукейнос разграбили.

Вполне вероятно, что рыцарь Даниил горел желанием прикончить Вячко прямо на месте, но просто не знал, как посмотрит на это самоуправство епископ. А вызывать неудовольствие могущественного сюзерена крестоносцу очень не хотелось. Пришлось обо всем докладывать в Ригу, и оттуда последовал грозный окрик – освободить Вячко. « Епископ вместе со всеми своими был очень огорчен и не одобрил сделанного , велел вернуть короля в его замок и возвратить ему все имущество, затем, пригласив короля к себе, с почетом принял его, подарил ему коней и много пар драгоценной одежды; во время праздника Пасхи самым ласковым образом угощал его и всех его людей и, усыпив всякую вражду между ним и Даниилом, с радостью отпустил его домой » (Генрих Латвийский, с. 114). Теперь уже приходилось радоваться епископу, поскольку глупый и недалекий рыцарь Даниил едва не испортил всю его хитроумную комбинацию. Используя Вячко в качестве вассала и союзника, Альберт готовился к проповеди католичества в русских землях, постепенно увеличивая число своих миссионеров на территории Полоцкого княжества. А так…

Тем не менее, епископ поспешил выполнить свое давнее обещание и отправил вместе с князем Кукейноса 20 человек для усиления гарнизона. На первый взгляд, это очень мало, но, с другой стороны, мы помним, как два десятка крестоносцев удержали замок Гольм во время его осады многочисленной ратью Владимира Полоцкого. К тому же в распоряжение Вячко были отправлены настоящие профессионалы, среди которых были рыцари и баллистарии – воины, умеющие обращаться с метательными машинами. Так же прибыли каменщики, которые должны были начать перестаивать укрепления Кукейноса. Мало того, епископ оплатил все расходы, связанные с этой экспедицией, а также снабдил своих людей продовольствием и всем необходимым. После этого он засобирался в Германию. У многих крестоносцев уже закончился обет, и они собирались вернуться по домам, и епископу требовалось пополнять Христово воинство новыми пилигримами.

Но если Альберт думал, что уладил дело с князем Кукейноса, то он глубоко заблуждался. Дело в том, что из подземелья замка Леневарден мир видится несколько иначе, чем из окна терема в Кукейносе. Пока закованный в цепи Вячко сидел в темнице у рыцаря Даниила, ему было о чем подумать. Благо времени было много. И князь понял одну простую истину, на которую раньше не обращал внимания: если рыцари Христовы куда-либо приходили, то приходили навсегда, поскольку выгнать католиков обратно было просто невозможно. Совсем в другом свете предстали перед Вячко и его договор с епископом Альбертом, и то, зачем в Кукейносе появились крестоносцы. Он ясно осознал все последствия своего неразумного шага.

Был еще один момент, который сыграл ключевую роль в дальнейших событиях. Даниил, который по княжескому разумению был не более чем псом на поводке у епископа, смертельно оскорбил природного русского князя и не понес за это никакой кары. По мнению Вячко, Альберт должен был либо жестоко наказать наглеца сам либо выдать его голову князю Кукейноса. А не заниматься ерундой в виде попыток примирения двух смертельных врагов, поскольку такие оскорбления смываются только кровью. Епископ показал свое двуличие, и Вячко не собирался его прощать. План мести, созревший в голове князя, был вполне осуществим, и Вячко решил его воплотить в жизнь сразу же по возвращении в Кукейнос.