Антон Посадский - Зеленое движение в Гражданской войне в России. Крестьянский фронт между красными и белыми. 1918—1922 гг.

Согласно сводке за 1–7 октября, бандитизм сильно развит в уездах, по которым проходит линия фронта. Бандиты нападали на мирных жителей, местами на небольшие красноармейские отряды, портили и расхищали военное имущество, снимали телеграфные и телефонные аппараты. В Кашевичской волости Суражского уезда напали на отряд упродкома — погибло тринадцать красноармейцев, отобрано шестнадцать голов рогатого скота. В этой же волости бандиты арестовали и увезли в неизвестном направлении трех милиционеров.

В Суражском и Велижском уездах разбиты банды зеленых, вооруженные винтовками, автоматическими ружьями и бомбами, их штаб захвачен. Губревтрибунал приговорил к расстрелу 11 дезертиров (сводка за 15–22 октября).

Банды дезертиров делали набеги на волисполкомы, советские хозяйства. В районе Лукомльской волости организатором банды зеленых является Семеников (видимо, Семеняка или Семенюк). В Суражском и Велижском уездах банды зеленых в очередной раз разбиты отрядами войск внутренней охраны (сводка за 1–7 ноября). Из Яновичей Витебского уезда сообщали, что в лесах находятся банды зеленых; в Косовичах убиты пятнадцать красноармейцев (сводка за 23–30 ноября).

Власть отвечала показательными репрессиями: в Велиже расстреляны шесть бандитов 360(сводка за 1–7 декабря).

Мозаика отдельных событий на зеленом фронте превращается в более целостное полотно, если точечно рассмотреть динамику развития зеленого движения в одной местности. Один из многочисленных вариантов такого развития событий на местах демонстрирует письмо от Касплянского волостного совета Велижского уезда Витебской губернии, отправившееся 21 мая 1921 г. по высокому адресу — на имя председателя ВЦИК М.И. Калинина. В весьма обтекаемых и лояльных выражениях письмо обрисовывало жизнь волости за 1918–1921 гг. Летом 1918 г. произошел конфликт между председателем волисполкома и председателем волостного земельного отдела. Похоже, спор о принципах передела земли дополнялся личными счетами: «…больше всего они спорили о верховой лошади». Председатель волисполкома Прохоров арестовал председателя земотдела Степанова как контрреволюционера за нежелание делить землю по едокам. Заметим, что деление по едокам — наиболее примитивный и хозяйственно неэффективный способ передела. Уездная власть освободила Степанова, но вскоре, по доносу Прохорова, уездный исполком вновь приказал его арестовать. Однако Степанова в волости уже не отыскали. Землю стали делить по числу едоков. «Часть населения ворчала», но работам не препятствовала.

31 августа 1918 г., после завершения работ в волисполкоме и ухода служащих, туда неожиданно явилась вооруженная группа в двадцать — тридцать человек, забрала все ценное и арестовала агента по учету хлеба. В соседней деревне Праники ими же были арестованы предволисполкома Прохоров с сыном. По показаниям местных жителей, группа руководилась офицером и состояла не из здешних людей. Через две недели тела всех троих уведенных были найдены зарытыми в лесу. Население думало, что убийство совершено шайкой, подосланной местной помещицей. Для наведения порядка прибыл отряд польских легионеров. Возможно, под легионерами авторы послания понимали польских «интернационалистов». Эти «легионеры» вели себя скверно — били крестьян, брали что нравится и т. п. «Такое обращение довело до того, что население впоследствии, завидев отряды легионеров или кр[асноарме]йцев, оставляло деревню и разбегалось по лесам». Через неделю после похорон убитых, 18–19 сентября 1918 г., из уезда прибыли власти для производства расправы. За трех убитых советских служащих расстреляли, похоже, без особого дознания, а в качестве меры устрашения, четверых. Причем из Касплянской волости погибли трое — дед, сын и внук Андреевы из деревни Праники, заведомо не участвовавшие в убийстве. «Население дрожало, боясь и той неизвестно куда скрывшейся шайки и боясь красных». Как раз в момент арестов три молодых парня из Праников скрылись, «эти обстоятельства послужили началом бандитизма в нашей местности». При этом осенью 1918 г. Касплянская волость не участвовала в восстании, разгоревшемся в соседних волостях.

В начале 1919 г. скрывавшиеся прислали властям письмо. Они просили дать слово рассмотреть их дело в судебном порядке. Если они окажутся виновными в убийстве совслужащих, готовы были понести наказание, если нет — просили дать возможность перейти в Красную армию, а не скитаться по лесам. Уездная власть перепечатала это письмо в местной газете, но публичного ответа на его содержание не последовало.