Антон Посадский - Зеленое движение в Гражданской войне в России. Крестьянский фронт между красными и белыми. 1918—1922 гг.

По Гдовскому, Псковскому, Островскому уездам — по учетам начала 1920-х гг. — обнаруживаются тысячи «белогвардейских» семей, чьи члены служили в Северо-Западной армии и остались дома при ее отступлении или же ушли в эмиграцию. Кто-то из них был дезертиром из РККА 343. Можно полагать, что для многих и многих пребывание в красных и белых, жизнь в прифронтовой полосе вылились в более или менее активное участие в зеленых, как организованных, так и пассивных.

Уцелевший кадр зеленых продолжал действовать до середины 1920-х. На Псковщине и в начале 1920-х гг. наблюдалось массовое дезертирство: в Торопецком, Великолуцком, Невельском уездах дезертиров было до 12 тысяч человек, их количество росло в Псковском и Островском уездах благодаря восстаниям и близости границы. Через границу переходило до 60 перебежчиков в день. Пограничные с Эстонией и Латвией Псковский, Островский и Опочецкий уезды развили сильную контрабандную торговлю, которая распространилась на всю губернию. Спекуляция охватила и крестьян, и воинские части, и пограничников. Советская администрация была деморализована 344.

Псковская губерния демонстрирует наиболее масштабный пример боевого сотрудничества массовой зеленовщины и белогвардейских формирований. В данном регионе это происходило органичнее, чем, например, на крестьянско-казачьем пограничье в саратовско-воронежских краях.

Западные губернии

Западный регион специфичен отсутствием массового Белого движения, приграничным положением губерний, германской оккупацией, появлением лимитрофных государств, наконец, национально смешанным составом населения с пробуждением национальных идентичностей.

Здесь крестьянство оказывалось зачастую лучше вооруженным — из-за близости фронта. В то же время нежелание вновь воевать, нежелание отдавать ресурсы проявилось и на западе вполне четко. А.Е. Снесарев передает в своем дневнике мнение А.Ф. Кадошникова, начальника штаба Московского военного округа (запись 26 ноября (9 декабря) 1918 г.): «Витебская и Могилевская губернии нам не дали ни одного солдата, из данных Смоленской губ-ей 45 т. до Южного фронта дошло разве 5 т… все бежит бесцеремонно и немилосердно, система бьет самое себя» 345.

Обилием зеленых крестьянских отрядов отличались с 1918 г. Велижский уезд и окрестности Суража Витебской губернии. Осенью 1918 г. мощное крестьянское Велижское восстание распространилось на Пореченский и Бельский уезды Смоленской губернии и втянуло в свою орбиту до 50 тысяч крестьян, в том числе из латышских деревень 346.

Виленская губерния

Белая разведка в начале апреля 1919 г. отмечала «военные восстания фронтовых солдат в районах Поневежа, Вилькомира, Вильно и Лиды. Эти последние, бросив фронт, не желая сражаться, ускорили только продвижение польско-литовских войск в трудно проходимых местностях» 347. Генерал Снесарев записал в дневнике 22 апреля: «8 марта 47-й полк покинул Шавли и, отошедши к Паневежу, скандалил. Отправлен был в тыл, разоружен, и расстреляны: комполка, комиссар и 11-й через 10…» 348Как видим, мера была принята вполне «свияжская».

По данным за 19–20 июня, в местечках Ново-Погост, Мосары, Германовичи, Йоды и Шарковшизна «восстали зеленые банды», к ним присоединялись мобилизуемые. Восставшие разгромили совет, избивали коммунистов. Создалась угроза Риго-Орловской железной дороге и армейскому тылу. Для ликвидации выслан отряд по распоряжению виленского губвоенкома Кищука, мобилизация была временно приостановлена. Отряд занял Германовичи. Восставшие разбежались, но заново организовывались в районе Погост — Шарковшизна. В деревне Шишки, западнее Германовичей, обстреляли красную разведку. Из этой деревни зеленых выбили пулеметным огнем. Пришли сведения, что зеленые готовятся к наступлению на Германовичи. К оперировавшему в районе советскому отряду двинулось подкрепление. Председатель и секретарь совета Шарковшизны перешли на сторону зеленых и разоружили милиционеров. Противник группировался у Погоста 349. Приведенный сюжет демонстрирует массовое, упорное и более или менее вооруженное сопротивление.

Телеграмма из Друни 26 июня 1919 г. давала подробности подавленного дезертирского движения. После ликвидации восстания в районе Дисны были устроены митинги, на которых говорилось об ответственности руководителей, участников и семьи восставших. Расследование показало «чисто кулацкий» характер восстания, с участием дезертиров и вновь мобилизованных. Организаторами и главарями восстания явились агенты легионеров, местные помещики и ксендзы. Военно-полевой штаб разослал приказ по домам дезертиров с требованием немедленной явки под ответственностью семей. Эта мера предсказуемо дала «усиленный наплыв» дезертиров, которые «требовали» зачислить себя в ряды армии. По отношению к уклонявшимся применялись репрессивные меры. Последовал приказ возобновить мобилизацию, которая была приостановлена в связи с восстанием 350.