Альфред Козинг - Восхождение и гибель реального социализма. К 100-летию Октябрьской революции

Зиновьев, Каменев и Сталин объявили ядром так называемого троцкизма теорию перманентной революции , которую Троцкий развивал перед революцией 1905 года. Они заклеймили эту теорию почти такими же аргументами, которые использовались против Ленина, будто тот якобы перепрыгивает прямо из царизма в диктатуру пролетариата, полностью игнорируя роль крестьянства как союзника.

Это стало откровенным искажением взглядов Троцкого — можно сказать, карикатурой. Поскольку главное содержание концепции перманентной (т. е. непрерывной) революции — Троцкий взял это понятие у Маркса, использовавшего его после буржуазной революции 1849–1849 гг. в «Обращении ЦК к Союзу коммунистов» — сводилось к тезису, что революция в России не может остановиться на решении буржуазно-демократических задач. Как сказал Маркс, интерес пролетариата состоит в том, чтобы не удовлетворяться достижением буржуазной демократии, а всё дальше продолжать революцию, пока наконец не будет достигнута победа пролетариата. Необходимо сделать революцию «непрерывной». Совершенно в том же смысле Троцкий утверждал, что буржуазно-демократическая революция в России не должна ограничиваться решением демократических задач: ей необходимо перерасти в пролетарско-социалистическую революцию, поскольку решающей движущей силой революции отныне является пролетариат в союзе с крестьянством. Если не вносить туман в этот тезис, то нельзя не видеть, что в принципе это та же самая концепция, которую в противоположность меньшевикам защищал и Ленин, заявлявший в «Двух тактиках социал-демократии», что из буржуазного характера революции ещё не следует, будто бы пролетариат больше не должен её развивать.

В ту пору между Лениным и Троцким развернулась полемика по второстепенным и скорее тактическим расхождениям в выдвинутых концепциях. Теперь эти разногласия были откопаны Сталиным, Зиновьевым и Каменевым, до предела раздуты и использованы в качестве доказательства принципиальной противоположности взглядов Ленина и Троцкого.

Наиболее абсурдной фальшивкой стало утверждение, будто бы Троцкий настаивал на революции без крестьянства: в соответствующих работах Троцкий уделил особое внимание важной роли крестьянства, в то же время совершенно верно показав, что из-за своего общественного положения в качестве мелких собственников и из-за своего расслоения оно на разных этапах революции будет занимать различное положение по отношению к целям пролетариата. Но для Сталина и для других противников Троцкого истинная суть этого давнишнего и к тому времени устаревшего спора была не важна, поскольку они стремились лишь оклеветать Троцкого как противника Ленина. Вся линия этих дебатов была направлена в прошлое, цеплялась за давно забытые эпизоды прежних споров, полностью упуская произошедшее тем временем развитие и изменение взглядов Троцкого и его отношения к Ленину и к большевизму в ходе Октябрьской революции, гражданской войны и строительства советской власти. Вместе с тем полностью игнорировалось и отношение Ленина к Троцкому на протяжении ряда лет.

Хотя в последние годы жизни Ленина Троцкий гораздо чаще других членов Политбюро высказывал согласие с его взглядами, после смерти Ленина он оказался в трудном положении. Фракционная «тройка» Зиновьева, Каменева и Сталина не только фактически изолировала его в Политбюро (к чему приложил руку и Бухарин), но наряду с этим Сталин удалил его ближайших сотрудников из Народного Комиссариата по военно-морским делам и окружил его собственными доверенными лицами, так что возможности Троцкого к действию всё более ограничивались, пока, в конце концов, он не был смещён с поста наркомвоенмора.

В практической политике Сталина как генерального секретаря всё более преобладала, хотя и не без колебаний, линия Бухарина, Рыкова и Томского, которая в очевидном противоречии с решениями XII партийной конференции усматривала приоритетную задачу в поддержке сельскохозяйственного производства, поскольку производство хлеба было весьма важно как для снабжения городского населения, так и для экспорта. Однако эта линия пренебрегала развитием промышленности.

В согласии с законами рынка введение свободной торговли и рыночной экономики очень скоро привело к усилению социального расслоения внутри крестьянства. На первое место вышло производство зерна для рынка, для обеспечения снабжения и экспорта, однако наибольшая часть его поставлялась зажиточными середняками и кулаками, лучше обеспеченными тягловым скотом и инструментами, в то время как бедняки в массе своей могли производить лишь для собственного пропитания. В обеспечение более быстрого роста производства для рынка, всё большее значение играли различные льготы для богатых крестьян: они получали кредиты для покупки машин, им предоставлялось право обрабатывать больше земли, а также нанимать работников, хотя это и запрещалось советской конституцией. В то же время они могли увеличивать свои доходы, давая в пользование лошадей и машины безлошадным беднякам. В итоге крепкие середняки и кулаки всё больше обогащались и могли накапливать значительные финансовые средства, в то время как слабые середняки и бедняки не имели такой возможности и становились всё беднее. Так в деревне укоренялись серьёзные причины для социального конфликта из-за растущих противоречий между различными слоями крестьянства, и тем более — между кулаками и советской властью. Кулаки оказывали давление, желая получить новые возможности производительного вложения накопленного ими капитала. Благодаря своей экономической силе они добились в деревне несколько большего политического и идеологического влияния, вошли в союз с торговой буржуазией в городах и обогащались за счёт спекуляции зерном.