Пантелеймон Пономаренко - Партизанское движение в Великой Отечественной войне

Кошмарнейшие преступления немцев, затмившие все злодейства, какие только, знает история, пытки, массовые убийства, сожжение на кострах детей и женщин, кровавые орган карательных отрядов, ужасы застенков гестапо не запугали белорусский народ, не сломили его воли к борьбе.

Белорусский народ по призыву товарища Сталина поднялся на священную Отечественную войну с ненавистным врагом и ведёт со всё нарастающей силой войну не на жизнь, а на смерть, войну партизанскую и войну экономическую.

Рабочий класс Белоруссии осуществил гигантскую эвакуацию промышленности. Решено было ничего не оставлять врагу. Сотни фабрик и заводов Белоруссии эвакуированы в глубь страны с оборудованием, сырьём и рабочей силой. В подавляющем большинстве случаев они сразу по приезде на место назначения возобновили свою работу. Среди эвакуированных — такие предприятия, как гомельский, Могилёвский и витебский станкостроительные заводы, моторостроительный завод, льнопрядильный комбинат, фабрика искусственного шёлка, фабрика КИМ и «Знамя индустриализации», крупнейшая добрушская бумажная фабрика, микашевичский завод спецдревесины, спичечные фабрики «Везувий» и «10-летие Октября» и многие другие фабрики и заводы.

Эвакуированы все энергетические установки, турбины, генераторы, дизели, в том числе и крупнейшая электрическая станция «Белгрэс». Угнан весь паровозный и вагонный парк. Эвакуированы вагоноремонтные заводы и оборудование депо.

Враг лишён возможности организовать за счёт нашей промышленности ремонтно-восстановительные мастерские и заводы для своих танков, самолётов и автомашин.

Рабочий класс Белоруссии проявил огромную выдержку, героизм и понимание государственного долга. Врагу остались безлюдные, покинутые жителями города.

Немецкий офицер, захваченный в плен, писал своей жене в Мюнхен:

«Вот мы и в Гомеле. Я говорю «мы» потому, что я так привык тебе писать, подразумевая под «мы» нашу роту. Десять дней тому назад нас было сто тридцать восемь человек, сейчас осталось восемнадцать. Сегодня мы весь день бродили по Гомелю в надежде найти что-нибудь для подарка тебе и для удовлетворения собственного голода. Увы, в городе уже ничего нет».

В 1941 году в Белоруссии созрел богатейший урожай. Этот Урожай был в подлинном смысле слова плодом колхозного строя, плодом огромной работы колхозников, партийных, советских и комсомольских организаций Белоруссии.

Изголодавшиеся фашистские псы рассчитывали подкормиться и создать стратегические запасы за счёт этого урожая. Заняв Белоруссию, фашисты объявили урожай и запасы продовольствия у населения военной добычей. Они считали, что фактом оккупации территории автоматически решается в их пользу вопрос о ресурсах этих территорий, в частности вопрос о хлебе.

Однако подлинные хозяева урожая распорядились им иначе.

Никаким террором немцы не смогли заставить колхозников убрать и отдать им урожай. Крестьянство не вышло на уборку.

Все посевы льна и конопли были уничтожены колхозниками на корню. Обеспечив себя минимальными запасами хлеба, колхозники сожгли и уничтожили весь остальной хлеб. По всей Белоруссии запылали пожары. Огромные посевы картофеля остались в земле и вымерзли. Борьба за хлеб и явилась в тех условиях острейшей формой борьбы колхозников Белоруссии за Советскую власть.

Конечно, колхозникам было жаль уничтожать добытый их честным трудом богатый урожай, но они преодолели эту жалость и превыше всего поставили интересы родины.

— Не отдадим врагу хлеб и картофель, пусть подохнет он с голоду, — говорили всюду колхозники, — Будет у нас советская власть — будет и хлеб.

Перепуганные потерей урожая и грозным призраком надвигающегося голода, убедившись в том, что никакими силами возможно заставить колхозников убрать и отдать урожай, немец, фашистские мерзавцы решили сохранить и убрать урожай, применив провокационный манёвр против колхозного крестьянства. Чтобы заставить колхозников убирать хлеб и провести осенний сев, они решили на время сохранить для виду внешнюю форму колхозов с их общим трудом.

Оккупационные власти выступили с обращениями, призывая колхозников прекратить уничтожение урожая и выйти на уборочные работы. Весь урожай предлагалось свезти в общественные амбары, а осенью, — говорили в обращениях немцы, — мы поможем вам разделить урожай, и вы узнаете, что такое немецкий порядок,

Провокационный манёвр не удался, он был разгадан сразу. Шестидесятилетий колхозник Иван Семёнович Абражевич из деревни Руцня, Могилёвской области, перед крестьянами, согнанными на «собрание», обращаясь к немцам, сказал: