Юлиан Кулаковский - Прошлое Тавриды

Хотя документы говорят только о раздорах между таврическими иерархами, но они в тоже время являются свидетельством о том, что исконное население оставалось православным, сохраняло свой греческий язык и свое национальное самосознание; власть императора прекратилась уже над теми областями, и Генуэзцы еще в 1350 году возбраняли греческим судам ходить дольше устьев Дуная, не допуская их до Херсона и дальше расположенных портов. [10]Таврические греки поддерживали и возобновляли старые церкви, созидали новые, сооружали новые пещеры в старых монастырях для церковного богослужения и жительства. Иссеченные на стенах пещер кресты, уцелевшие, а чаще полу стертые надписи должны быть отнесены по большей части к XII – XV векам. В одной из пещерных церквей под Инкерманом имеется надпись с датой 1272 года.

Вся страна, насколько она не была предоставлена Генуэзцам, находилась во власти Татар. Имя золотоордынского хана Тохты (ум. 1313), или может быть Тохтомыша, значится в одной христианской надписи, найденной в Мангуп-кале. [11]В Чуфут-кале, древнем Кирк-иере, доселе уцелел мавзолей (тюрбе), в котором была погребена дочь Тохтомыша, Ненкеджанханым, умершая в 1437 году. [12]Но господство Татар не устраняло возможности политической самостоятельности туземного населения, занимавшего крымские горы, и в том же самом Мангуп-кале, древнем Доросе, который в ту пору назывался Феодоро, сидел независимый от Итальянцев князь, по имени Алексей. Был ли то потомок древних готских князей или византийских топархов, высвободившихся из-под власти империи, гадать об этом трудно. На одной надписи, сохранившей память о его деяниях, носящей дату 1427 года, он называется: «господин Алексей, властитель города Феодоро и поморья» [13]. В тексте надписи речь идет о сооружении храма и крепости (ððððððð). Камень с этой надписью попал в научный оборот не прямо с места своего нахождения в те давние времена, а потому возможно сомнение насчет того, о какой крепости он свидетельствует: разумеется ли здесь столица Алексея, Феодоро, или другое какое-нибудь место напр., нынешний Инкерман. "Митрополитом города Феодоро и всей Готии» был тогда преосвященный Даман. Его имя и титул сохранила надпись с датой того же 1427 года, найденная в Партените. Она заключает в себе свидетельство о восстановлении заново старой церкви св. апостолов Петра и Павла, сооруженной некогда св. Иоанном Готским. [14]

Владетель Готии поддерживал сношения с двором трапезунских императоров, и в 1426 году его дочь Мария прибыла в Трапезунт, чтобы вступить в замужество с царевичем Давидом [15], который потом был последним трапезунским императором (1458-62). Генуэзцы видели в Алексее узурпатора, который самовольно удерживает в своей власти местности, принадлежащие Кафе. Осуществляя свое право на поморье, Алексей укреплял порт Каламиту (ныне Инкерман) [16] и грузил здесь корабли, на что жаловались консулы Кафы в своих донесениях в Геную. В 1433 году Алексей сделал попытку расширить пределы своего поморья. В Чембало (Баклава) составился заговор: местное греческое население овладело крепостью и передало ее Алексею. Когда весть об этом дошла до Генуи, немедленно снаряжен был флот под командой Карла Ломеллино. Высадившись в Кафе в 1434 году, Ломеллино пошел на Алексея и отнял у него Чембало. Но он его не отрезал от моря, и Генуэзцы жаловались и после того на морскую торговлю в Каламите.

В ту пору, когда в горах Готии властвовал Алексей, над генуэзским владычеством в Тавриде и над всем христианским ее населением собирались грозные тучи. Турки имели решительный успех в своей борьбе с империей и теснили Византию с обеих сторон. В половине XV века внутренние и внешние нестроения в черноморских колониях Генуи повели к выработке нового устава (1449 г.), который должен был устранить злоупотребления и, упрочив внутреннюю и внешнюю безопасность в колониях, содействовать поднятию их благосостояния и значения. Но дело не остановилось на этой реформе под влиянием событий внешних. Немедленно после взятия Константинополя Магомет II осадил Галату, генуэзскую часть города, разрушил ее стены, передал на разрушение дома и имущество жителей, а их самих продал в рабство или разогнал. Это было 2 июня 1453 года. Генуэзская республика, желая пасти свои черноморские владения, прибегла к помощи Банка св. Георгия, обладавшего огромными средствами, и в ноябре того же года состоялась передача всех владений Генуи на Черноморском и Азовском побережьях в собственность Банка. Сношения между Генуей и Кафой стали затруднительны, так как приходилось проходить Боспор, оба берега которого были во власти Турок. В самом узком месте пролива стояли друг против друга турецкие форты Анатоли-Иссар и Румели-Иссар, метавшие ядра в генуэзские корабли. Храбрые генуэзские капитаны проходили, однако, не раз благополучно через пролив и доставляли в Кафу боевые припасы и войско. Явился и другой путь, по которому поддерживались сношения метрополии с колониями: через Венгрию и Молдавию, и еще более далекий – Польшу и Великое княжество Литовское. Крепость Монкастро, возникшая на месте древней Тиры на правом берегу днестровского лимана, принадлежала Генуэзцам и в это смутное время перешла во власть воевод Молдавских.