Юлиан Кулаковский - Прошлое Тавриды

Кочевавшие в непосредственном соседстве с Боспором Гунны держали, по-видимому, город в своей зависимости в течение V века. Но в начале VI столетия дело изменилось, и восстановлено было подчинение Боспора империи. Прямое свидетельство об этом сохранил историк Прокопий, по словам которого «автономные раньше Боспориты» признали над собой власть императора Юстина (518-527). Быть может, это событие стояло в связи с теми сношениями, которые имп. Юстин вел из Боспора с гуннским племенем оногуров, желая привлечь из его среды вспомогательные отряды для грозившей в ту пору империи войны с Персами [8]. Около того же времени вновь существовала на Боспоре царская власть, прекратившаяся с последним Рескупоридом, современником имп. Константина Великого. Факт этот открыла нам одна эпиграфическая находка. Сделанная в 1888 году [9]. Хронологическая дата сохранилась на камне не вполне, но с большой вероятностью можно предполагать, что следует разуметь 521 год нашей эры. Надпись свидетельствует о сооружении башни, и в начале ее текста стоит имя царя: «Тиберий Юлий Диуптун, друг Кесаря, друг Римлян, благочестивый». Этот последний эпитет имеет, очевидно, уже новый смысл и относится к христианскому исповеданию царя, что подтверждает также изображение креста в начале текста. Вслед за именем царя названы «эпарх Исгудий» и «комит Опадин». Звания этих лиц относятся к византийской чиновной иерархии, а варварские имена их не являются, по условиям того времени, ни в малой степени препятствием к тому, чтобы признавать в них имперских чиновников, несших службу на этой отдаленной окраине. Термин «комит» применялся в ту пору к тому званию, которое позднее называлось "коммеркиарий», т.е. чиновник, заведовавший сбором пошлин с привоза и вывоза. Очевидно, Боспор сохранял свое значение большого рынка для торгового обмена между варварскими племенами, занимавшими степи, и культурным югом. Близкий к тем временам историк Иордан сообщает, что отсюда шли в столицу дорогие меха, которые доставляли на Боспор соседние оногуры [10]. Эта статья экспорта существовала с давних пор и удерживалась затем в течение долгих веков, независимо от смены кочевых племен в соседстве с побережьем. Еще интереснее другое сообщение того же Иордана, относящееся к Херсонесу, а именно, что туда доставляли свои товары азиатские купцы. Существовавшие в течение веков караванные пути для товаров из глубины Азии к устью Танаида, на Боспор и в Херсонес, уцелели, несмотря на гуннское нашествие и перемену степного населения. Империя извлекла из этого свои выгоды, и ее комитет находился тогда не только в Херсонесе, но и на Боспоре.

Новый расцвет внешнего могущества империи при Юстиниане Великом (527 – 565) отразился и на жизни этих окраинных имперских владений. В первый год правления Юстиниана в столицу империи прибыл князь гуннской орды, кочевавший поблизости от Боспора, по имени Грод (или Горда), с целью принять христианство. Император был сам его восприемником и после крещения, богато одарив своего духовного сына. Отослал его назад в Тавриду, предоставив ему блюсти интересы империи на Боспоре. Как ревностный прозелит, Грод стал перечеканивать сделанные из драгоценных металлов идолы нэпа монету, чем вызывал неудовольствие среди своих соплеменников. Они восстали против него под предводительством его брата Мугеля и убили его. Когда весть о том дошла до императора, он послал военную силу на Боспор: Мугель был изгнан с Боспора, в городе, был помещен императорский гарнизон и установлена непосредственная власть императора [11], которая простерлась и на противоположный берег пролива. Об этом последнем обстоятельстве дала свидетельство одна недавно найденная на территории Таманского полуострова, надпись, в тексте которой речь идет о сооружении какого-то здания, может быть храма, при участии императорского комита и трибуна имперской армии [12].

Прямая зависимость от империи выражалась обложением населения податями. Но в отношении этих отдаленных местностей империя не применяла общей формы поземельного налога. Мореходство, как главное занятие туземного населения, определило и форму обложения. Херсонес, Боспор, а вместе с ними еще и третья область, Лазика на Кавказском побережье близ устья Риона, несли морскую повинность в натуре. Она называлась (ðð ðððððð) и состояла в поставке судов, предметов оснастки и морского снаряжения. Взимание ее совершалось по индиктам, и при вступлении нового императора на престол на нее распространялись обычные льготы. Указ 575 года, изданный по поводу восшествия на престол имп. Тиберия, сохранил нам память об этой подати. [13]