Владимир Кузнецов - Очерки истории алан

53. Кудрявцев А. А., Гаджиев М. С. Дагестан и сармато-аланский мир. XV Крупновские чтения по археологии Северного Кавказа. Тезисы докладов. Махачкала, 1988.

С древнейших времен Кавказ был естественным мостом, соединявшим Европу и Азию, Запад и Восток. Здесь пролегли исторические пути многих древних племен и народов. Но это был и великий естественный рубеж: громады Кавказского хребта отделяли север Кавказа от юга и на обоих его концах упирались в море. Преодолеть эту грандиозную преграду было нелегко.

Кочевые и полукочевые народы евразийских степей давно пытались форсировать Кавказский хребет и выйти в плодородные и богатые земледельческие долины Закавказья и Ближнего Востока. Существует научная гипотеза о передвижении древнеиранских племен из Юго-Восточной Европы через Кавказ в Иран на рубеже II–I тыс. до н. э. (1, с. 39; 2, с. 36–37). Это перемещение крупных масс населения скорее всего могло происходить через Дербентский проход. В VII в. до н. э. на юг Кавказа и в Переднюю Азию устремились другие ираноязычные кочевники Северного Причерноморья — скифы. Изученные в последние годы археологические памятники Ставропольского края, в первую очередь Краснознаменский могильник VII–VI вв. до н. э., свидетельствуют о расселении скифов в степях Ставрополья, где они оставили курганы с каменными панцирями. Погребения в каменных склепах и грунтовых ямах содержали ярко выраженный скифский материал, а под насыпью кургана I обнаружен каменный квадратный храм огня, аналогии коему известны в Иране (3, с. 43–48). Видимо, Краснознаменский могильник оставлен скифами, участвовавшими в походе в Переднюю Азию (4, с. 100–108) и вернувшимися обратно в степи Предкавказья, где оставались их семьи (5, с. 55) — так логичнее всего объяснять появление переднеазиатского храма огня, не свойственного собственно скифской культуре. Известны в степном Предкавказье и скифские каменные изваяния. Как считает М. П. Абрамова, в это время в степях Предкавказья господствуют не савроматы, а скифы (6, с. 47), хотя наблюдается и проникновение савроматских элементов, особенно на Северо-Восточном Кавказе.

В IV–II вв. до н. э. на территории Предкавказья появляются сарматские племена сираков и аорсов. О них мы уже говорили в первой главе. Напомним, что сираки расположились в районе между нижним и средним течением Кубани и Восточным Приазовьем, постепенно продвигаясь к востоку до рек Кума и Терек (6, с. 48); восточнее и северо-восточнее лежали земли аорсов.

Здесь следует кратко коснуться сложного и неоднозначного вопроса о камерных могилах-подбоях и катакомбах (конструктивно они близки и имеют вид подземных сводчатых камер, к которым с поверхности вели шахты или узкие наклонные коридоры — дромосы). Генезис данного могильного сооружения пока не выяснен, но на степных пространствах Северного Кавказа под-курганные катакомбы появились еще во II тыс. до н. э. в недрах так называемой «катакомбной археологической культуры» (7, с. 140–142). Есть попытки связать эту культуру с ариями (8, с. 37–38) или древними иранцами (1, с. 358, 370), но это не более чем самое осторожное предположение. Затем катакомбные могилы мы видим в скифских памятниках Северного Причерноморья, где они, однако, не господствуют, и в савроматской культуре Южного Приуралья (наиболее ранние в районе р. Илек, см. об этом выше в главе I.). Непрерывной и, следовательно, генетической связи скифо-савроматских катакомб с катакомбной культурой эпохи бронзы не прослеживается, и это не позволяет выстраивать их в один эволюционный ряд. Сако-массагетский подбойно-катакомбный обряд погребения, по-видимому, формируется под влиянием савромато-сарматского (9, с. 101–103; 10, с. 34). В целом же складывается впечатление, что подбои и катакомбы в массе своей (хотя не обязательно всегда и везде) приурочены именно к древнеиранским культурам, и возможно, прав Л. С. Клейн, усматривающий подземные погребальные камеры в «земляных домах» для мертвых под «горой», накрывающей смерть, т. е. курганных насыпях «Ригведы» (8, с. 37–38).

Согласно К. Ф. Смирнову, сарматская племенная группа «протоаорсов» из района р. Илек передвигается в Нижнее Поволжье — Подонье в III–II вв. до н. э., где возникает новый сарматский племенной центр в лице носителей прохоровской археологической культуры (11, с. 318). Новейшее исследование 3. А. Барбаруновой подтвердило эти выводы и показало, что центральным сарматским могильником Нижнего Поволжья был Бережновский могильник и другие могильники Бережновской группы. Наиболее яркой особенностью памятников этой группы является господство подбойных захоронений и нетипичность широкой четырехугольной ямы, характерной для других сарматских групп (12, с. 54, 59). Подбойно-катакомбный обряд погребения был с Илека перенесен в район Бережновки — Политотдельского и отсюда, по-видимому, стал продвигаться на юго-запад и юг вместе с сарматским населением. Сарматские подбои и катакомбы появляются в Калмыкии (см. напр. «Три брата», 13, с. 118–152), в III–II вв. до н. э. — на Кубани (14, с. 195), на Боспоре, Нижнем Дону, в Ольвии (6, с. 48). Мы не останавливаемся на отдельных типах катакомб и рассматриваем здесь картину в целом, отвергая построения Л. Г. Нечаевой о принадлежности подбоев гуннам (15, с. 158–159).