Петр Балаев - Пролетарии всех стран соединяйтесь! Сборник статей 2016-2019

Это если их слова о причинах краха СССР воспринимать как искреннее их убеждение. Но вряд ли даже профессора философии настолько глупы. Уж не им Михаила Суслова учить марксизму. И даже Никиту Хрущева, несмотря на весь залихватски-волюнтаристкий образ Первого секретаря ЦК КПСС. Тем более, не Анастаса Микояна.

Тем более, что нет в марксизме таких сокровенных тайн, постичь которые можно лишь достигнув звания профессора.

Но зато нужно иметь именно снобистское нахальное бесстыдство профессора философии, чтобы с кристально честными глазами утверждать, что если вся собственность в СССР была государственной, то она не была капиталистической и социализм в стране сохранялся, одновременно соглашаясь с тем, что на 22-м съезде произошел открытый отказ от диктатуры пролетариата.

Так мы дойдем и до того, что «Роснефть» с «Газпромом» у нас будут считаться социалистическими предприятиями. Только тревожно за здоровье господ Миллера и Сечина. Они от смеха могут его надорвать.

Захватить государственную собственность коллективному капиталисту ЦК КПСС никаких проблем не составляло. Достаточно захватить государственную власть и государственная собственность автоматически падает тебе в руки. И незачем заморачивать себе голову печатанием акций и прочими юридическими формальностями.

Например, Сечину плевать на акции. Он представляет в совете директоров «Роснефти» правящую группировку, поэтому распоряжается этой государственно-капиталистической собственностью в интересах этой группировки и в своих личных. Отсюда размер его зарплаты, в которой и слепой легко увидит форму присвоения прибавочной стоимости.

Тяжелее с коллективной (кооперативной) собственностью. Напрямую ею распоряжаться власть не имеет возможности. Пока она остается, разумеется, коллективной в полном смысле этого слова. Т. е. управляется коллективом, приносит доход, которым коллектив волен распоряжаться по своему усмотрению. Отобрать у любого коллектива предприятие, если это предприятие приносит доход, обеспечивающий нормальную жизнь его собственников, напрямую можно только рейдерским захватом. Есть еще два способа. Обанкротить это предприятие, сделать его убыточным, не нужным коллективу собственников, даже обузой для коллектива, предложив в обмен на собственность гарантированную зарплату от государства.

А можно даже владельцам прибыльного предприятия навязать гарантированную зарплату в обмен на распоряжение доходами от собственности. Только в этом случае называть коллектив собственником нельзя. Какие это собственники, если они отлучены от дохода и посажены на зарплату? Обычные наемные работники. И, также, как с присвоением государственной собственности коллективным капиталистом, ЦК КПСС, самой государственной властью, юридические формальности абсолютно излишни.

Пусть предприятие, на котором работают его же собственники за зарплату, получаемую от государства, называется хоть колхозом, хоть кооперативом — оно уже не в коллективной собственности, а в государственной.

И коллективная собственность в СССР начала 50-х годов представляла из себя очень внушительный сегмент в экономике. В городах, конечно, она была хоть и важным для обеспечения жизни людей звеном, особенно в сфере услуг, но не определяющей городскую экономику. А сельское хозяйство почти полностью было занято ею. За исключением тонувших в колхозном море еще немногочисленных совхозов и МТС. Но МТС занимались обслуживанием колхозов, этой коллективной собственности. И более половины населения СССР как раз являлись коллективными собственниками. Это очень серьезная сила. И первой задачей отказавшегося от диктатуры пролетариата государства, грамотной власти возникшей диктатуры коллективного капиталиста, сразу должно было стать уничтожение всякой угрозы себе в виде любой социалистической собственности.

Чем сразу стал заниматься Хрущев, едва утвердившись во власти? Колхозами!

Поражает, насколько виртуозно и грамотно был проведен захват государством коллективной собственности, превращение огромного социалистического сектора в госкапиталистический. Сам процесс ликвидации колхозов (даже если за предприятиями сохранялось прежнее название — колхоз) — наглядная демонстрация политэкономической грамотности Хрущева и тех, кто стоял за этой фигурой.