Яков Гордин - Мятеж реформаторов - 14 декабря 1825 года

После своего знакомства Трубецкой и Батенков встречались регулярно и обсуждали проблемы острые, но общие. И Батенков пытался выведать у князя Сергея Петровича, кого же он представляет в действительности, ибо Рылеев и Бестужев не казались ему фигурами политически крупными. «…Мне казалось совершенно невероятным, чтоб в Петербурге могло скрываться центральное место какого-либо важного союза с политической целью, и вовсе уж невозможным, чтоб сии люди могли быть из числа первых. Я все относил к армии и, чтоб удостовериться в том, старался показать в себе Трубецкому человека, исполненного желаний другого порядка; но сие ни к чему не служило. Он не объяснил мне ничего, кроме того, что на юге, особенно в Киеве и Бобруйске, много людей, желающих перемены. Мне казалось, что он от меня тщательно скрывает настоящее дело и желает только ложною откровенностью собрать разные сведения и мнения. Посему я, с своей стороны, ограничился только разговорами без связи и совершенно необдуманными, соображаясь только с его словами… Трубецкой также говорил, что должно желать республику, но я не верил сему, ибо он легко уступал всякому возражению».

Короче говоря, они играли в поддавки. Хотя и не совсем. Если Батенков все же высказал много своих сокровенных идей, то Трубецкой, конспиратор с девятилетним стажем, старался понять, что за человек перед ним, и внешне соглашался с вещами, с которыми внутренне был вовсе не согласен. Так он вел себя перед междуцарствием, так он вел себя и в первые дни междуцарствия. Он соглашался с кандидатурой Елизаветы и с кандидатурой Александра Николаевича. Он соглашался и с другим проектом Батенкова: если гвардия откажется присягнуть Николаю в случае отказа Константина, то можно будет договориться с ним, Николаем, и предложить ему купить трон, заплатив конституцией. А там убедить полки присягнуть ему как конституционному монарху. Трубецкой не возражал, хотя прекрасно понимал, что это невозможно тактически и пагубно стратегически.

Батенков же, который столь недавно с восторгом слушал слова Александра Бестужева о двадцати отчаянных головах, которые увлекут солдат, и поощрял кровавые декламации Якубовича, теперь, когда надо было выбирать способ действий, настойчиво очерчивал «безмятежную» позицию.

Уже во время между царствования он говорил Штейн- гелю: «Молодежь наша горячится, так ли они сильны, чтоб могли что-нибудь предпринять?» Его позиция складывалась из соображений принципиальных и неверия в силу «молодежи».

Они с Трубецким продолжали встречаться с глазу на глаз и во время междуцарствия. Их тянуло друг к другу — они понимали значительность друг друга. Трубецкой отнюдь не забывал, что Батенков очень близок к Сперанскому. Теперь это приобретало особое значение.

В смутный период между 27 ноября и 6 декабря Батенков сказал Трубецкому, что надо «остановить все замыслы, по крайней мере, на 10 лет и обратить все внимание на то, чтобы составить собою аристократию и произвести перемену простым требованием, а не мятежом». Во-первых, в этом предложении так много от XVIII века, а далее — от идей Мордвинова и «Ордена русских рыцарей», вышедших из этого века. Во-вторых, отсюда идет линия к идеям Пушкина 30-х годов. Но мысль эта была мгновенна. Обстоятельства требовали новых идей. Они стремительно менялись, отречение Константина становилось реальностью, и нужно было к этим обстоятельствам применяться.

«Около 8 декабря», то есть 6-го или 7-го числа, Батенков имел с Трубецким очень важную беседу. Он уже знал, что младшие соратники князя Сергея Петровича готовят войска для выступления, и думал сообразно с этим. Выпасть из действия он не хотел.

Батенков уже обсуждал эти материи с Рылеевым, но он почитал Трубецкого, как мы знаем, не только главным, но и единственным политически значимым в группировке Рылеева, а потому хотел найти общую с ним позицию.

В эту встречу они договорились: в случае победы тайного общества — любым способом, мирным или немирным, принудить Сенат создать временное правительство, «которое бы распорядило в губерниях избирательные камеры и собрало депутатов… от дворянства, купечества, духовенства и поселян». Речь шла, таким образом, о созыве подобия Земского собора. Собор этот, в свою очередь, должен был решить вопрос о будущем правлении. Батен-ков предлагал создать двухпалатный парламент с наследственной верхней палатой, но при этом сохранить в случае отказа Константина императором Николая Павловича.