Александр Федоров - Следователи Петра Великого

По непостижимому совпадению, в тот же день 9 декабря в том же Санкт-Петербурге император Петр Великий во время посещения Вышнего суда между иного распорядился: «Тело умершего Рамана Траханиотова, по чиненному приговору, за вины ево повесить. И генералу-маеору и лейб-гвардии маеору господину Дмитрееву-Мамонову с товарыщи учинить о том по вышеписанному его императорского величества указу» {395} 395 Там же. Л. 25. .

Ситуация становится вовсе фантасмагорической, если учесть, что Вышний суд располагался тогда в Зимнем дворце («Зимнем доме»), а все следственные канцелярии — в Петропавловской крепости. То есть на разных берегах Невы, но напротив друг друга. А еще если принять во внимание, что одним из судей Вышнего суда являлся Иван Ильич Дмитриев-Мамонов.

Как бы то ни было, осуществив бюрократический синтез собственного постановления и государева указа, следственная канцелярия Ивана Дмитриева-Мамонова 19 декабря 1723 года приняла окончательное решение: «Тело умершего Романа Траханиотова, по прежнему их приговору сего декабря 9-го числа и по… его императорского величества имянному указу, за вины ево в Москве в пристойном месте повесить. И том послать указ гвардии капитану господину Шамордину» {396} 396 Там же. Л. 1. . Подробности «эксекуции», проведенной с трупом бывшего томского коменданта, остались неизвестными.

Менее тяжкое наказание понесли бывший комендант Удинска [86] Ныне — Улан-Удэ. казачий полковник Федор Рупышев и его сын Афанасий. Изобличенные следственной канцелярией И. И. Дмитриева-Мамонова в многочисленных эпизодах получения взяток, неуплаты таможенных пошлин и контрабандной торговли пушниной с Китаем, Федор и Афанасий Рупышевы были преданы военному суду, состоявшему из презусов и асессоров «майорских» следственных канцелярий. 30 августа 1720 года суд приговорил их к наказанию кнутом, конфискации имущества и ссылке гребцами на галеры: Федора — на три года, Афанасия — на год {397} 397 См.: Там же. № 2619. Л. 26–29. Согласно недатированной записи о приведении приговора в исполнение, Ф. Рупышев получил 25 ударов кнутом, а А. Ф. Рупышев — 15 ударов. (Там же. Л. 30.) .

Руководство следственной канцелярией отнюдь не исчерпывало служебных занятий И. И. Дмитриева-Мамонова в последнее семилетие правления Петра I. Так, во время Персидского похода 1722 года Иван Дмитриев-Мамонов командовал батальонами Семеновского полка, которые были направлены на театр военных действий. Там Иван Ильич едва не погиб, попав со своим отрядом в сильный шторм на Каспийском море в ночь на 22 июля 1722 года. При торжественном въезде Петра I в Москву 13 декабря 1723 года после победоносного завершения похода Иван Дмитриев-Мамонов следовал верхом сразу вслед за императором {398} 398 Дирин П. Н. История лейб-гвардии Семеновского полка. СПб., 1883. Т. 1.С. 147, 150. .

Что касается руководства следственной канцелярией, то оно формально завершилось для И. И. Дмитриева-Мамонова в декабре 1723 года в связи с изданием именного указа о закрытии «майорских» канцелярий. Основная часть документов канцелярии (182 дела) была в марте 1726 года передана в сенатский архив, в составе которого они и погибли в упомянутом пожаре 1737 года, а 17 дел в апреле

1726 года приняла для дальнейшего рассмотрения Юстиц-коллегия {399} 399 РГАДА. Ф. 248. Кн. 1952. Л. 211; Ф. 285. Кн. 5959. № 42. Л. 12–13. .

Последнее следственное поручение Петра I Иван Дмитриев-Мамонов получил в мае 1723 года, когда был назначен главой Канцелярии кронштадтского следствия {400} 400 Подробнее см.: Бабич М. В. Государственные учреждения XVIII века. Комиссии петровского времени. М., 2003. С. 62, 332–333. . В этот раз Ивану Ильичу предстояло завершить расследование уголовного дела о злоупотреблениях, допущенных при строительстве Кронштадта в 1717–1722 годах. Наряду с осуществлением следственных действий И. И. Дмитриеву-Мамонову довелось фактически вступить в руководство продолжением строительства крепости и порта.

Во главе названной канцелярии он находился до сентября 1724 года, до ее передачи в подведомственность Адмиралтейской коллегии. В общем, как было сформулировано в упоминавшейся надгробной надписи на могиле Ивана Ильича, «имел особливыя под своей командой многия канцелярии» {401} 401 Надгробная летопись Москвы. С. 384. .

Неординарно сложилась частная жизнь И. И. Дмитриева-Мамонова. Согласно рассказу осведомленного французского посланника Ж. Кампредона (Jacques de Campredon), Иван Дмитриев-Мамонов, овдовев, вступил в тайную связь с племянницей Петра I царевной Прасковьей Ивановной, младшей дочерью царя Ивана V. В 1724 году незамужняя царевна родила младенца, и ее отношения с Дмитриевым-Мамоновым получили огласку {402} 402 Сборник Императорского Русского исторического общества. СПб., 1886. С. 324. Как писал Ж. Кампредон в депеше от 21 октября 1724 года, «оказывается, царевна родила мальчика в Москве. Она не показывается теперь». Своеобразие ситуации добавило еще то обстоятельство, что, по сведениям французского посланника, доверенным посредником в отношениях между Иваном Ильичом и царевной Прасковьей являлся государев денщик Василий Поспелов — толи уже являвшийся зятем Ивана Дмитриева-Мамонова, то ли вскоре им ставший. . Император, хотя и воспринял эту историю весьма негативно, позволил Ивану Ильичу и Прасковье Ивановне сочетаться морганатическим браком {403} 403 Игнатьев А. Иван Ильич Дмитриев-Мамонов // Сборник биографий кавалергардов. 1724–1762 / Под ред. С. А. Панчулид-зева. СПб., 1901. С. 24. .