Александр Федоров - Следователи Петра Великого

Первоначально осадная группировка под командованием генерал-адмирала графа Ф. М. Апраксина столкнулась с немалыми трудностями. С одной стороны, совершенно недостаточной оказалась огневая мощь подвезенных к крепости по льду Финского залива десяти пушек и трех мортир (к тому же одна из пушек вышла из строя из-за интенсивной стрельбы, а другая была разбита прямым попаданием шведского ядра {996} 996 Славнитский Н. Р. Осада и взятие Выборга русскими войсками в 1710 г. С. 94. ). С другой — обстрелы крепостной артиллерии (насчитывавшей 143 пушки и восемь мортир) чрезвычайно затрудняли осадные фортификационные работы и с каждым днем увеличивали число раненых {997} 997 Интенсивность обстрела крепостной артиллерией российских позиций известна в точности благодаря тому, что командованием был, по всей очевидности, организован сбор упавших шведских ядер (хотя осталось неясным, каким образом фиксировалось количество разорвавшихся бомб). Однако, как бы ни производился учет артиллерийского огня противника, согласно сведениям, направленным Петру I, с 21 марта по 9 апреля 1710 года на осаждающих обрушилось 3298 ядер и бомб, с 21 апреля по 10 мая — 7858. За эти же недели артиллерия осадной группировки выпустила по крепости соответственно 1927 и 4506 ядер и бомб (Северная война на Ингерманландском и Финляндском театрах в 1708–1714 гг. С. 99, 102). . Наконец, осаждающие стали очень скоро испытывать недостаток провианта.

Ситуация обострилась до такой степени, что состоявшие под началом Федора Апраксина генерал-майоры Р. В. Брюс [175] Обер-комендант Санкт-Петербурга, старший брат начальника артиллерии российской армии Я. В. Брюса (находившегося в то время при осаде Риги). и Вильгельм Берхгольц [176] Отец неоднократно упоминавшегося камер-юнкера Ф.-В. Берх-гольца (проведшего первые семь лет жизни в России). 5 апреля обратились к нему с письменным предложением о немедленном штурме крепости, подчеркнув, что в случае затягивания осады «могут болше людей от ран и болезни помереть, нежели на штурме пропасть» {998} 998 Тамже. С. 91. . Это предложение, незамедлительно переправленное командующим Петру I, не было им поддержано. Детально мотивированные сомнения в успехе штурма царь высказал в письме Ф. М. Апраксину от 7 апреля {999} 999 Письма и бумаги императора Петра Великого / Сост. Е. П. Подъяпольская, А. П. Глаголева; под ред. Б. Б. Кафенгауза. Μ., 1956. Т. 10. С. 99, 100. .

Вместе с тем, будучи сторонником активных боевых действий, глава государства отметил, что право принять окончательное решение он оставляет за командующим группировкой («даем на ваше разсуждение»). Вслед за этим, однако, Петр I предупредил графа Апраксина, что если штурм окончится неудачей, «то должны будете ответ дать» {1000} 1000 Там же. С. 100. . Откровенно напуганный высочайшим предостережением, Ф. М. Апраксин тут же отказался от идеи штурма, открестившись заодно — в ответном письме от 10 апреля — от недавней инициативы подчиненных: «А что предлагали господа генералы-маеоры, тово мне вашему величеству было не донесть невозможно» {1001} 1001 Там же. С. 564. .

Перелом в ходе осады произошел в начале мая. Тогда, несмотря на тяжелую ледовую обстановку в Финском заливе, под непосредственным руководством Петра I была успешно проведена одна из крупнейших за Великую Северную войну морских военно-транспортных операций. В ходе этой операции к Выборгу из Санкт-Петербурга на галерах, бригантинах и шнявах были доставлены личный состав гвардейских полков, артиллерия, а также значительные запасы боеприпасов и продовольствия.

Как было констатировано в связи с этим в походном журнале царя (прибывшего под Выборг 8 мая на шняве «Мункер»), «ежели бы с тем транспортом господин контра-адмирал [Петр I] к Выборху не ускорил, то бы принуждены были салдаты есть не только что живых (которых было уже гораздо мало), но и мертвых лошадей, и потом с[о] стыдом от города отступить» {1002} 1002 Походный журнал 1710 года. СПб., 1854. С. 8, 9. . Наряду с этим в походном журнале оказалась зафиксирована колоритная деталь из тогдашнего стиля ведения боевых действий (отразившая заодно плачевное состояние организации войсковой разведки в шведском гарнизоне). В записи от 9 мая было отмечено, что часовые на валах крепости, наблюдая пришедшую транспортную эскадру, стали интересоваться у российских часовых передовой линии, «чтобы сказали про те суды: что их ли швецкия или ро[с]сийския? На что наши часовые ответствовали им, что те суды наши…» {1003} 1003 Там же. С. 9. Проконтролировав выгрузку на берег доставленного вооружения и продовольствия и проведя внешний осмотр крепостных сооружений, Петр I отплыл 13 мая 1710 года обратно в Кроншлот. (Там же. С. 10.) .