Александр Федоров - Следователи Петра Великого

Как извещали фискалы, «они, подьячие и солдаты, приехав… и указов соцким [12] То есть сотским, выборным должностным лицам органов местного самоуправления. не объявя, бьют без милости и тиранскими муками мучат: вешают в дыбы и на козле (особый станок для телесного наказания. — Авт.) плетми свинцовыми бьют и огнем стращают. И в церковной трапезе батожьем и на козле бьют ругателски руки и ноги и зубы ломают. И многих жен за власы волочили и нагих девиц водили, также многих жен блудным воровством силно бесчестили». Сам комиссар обвинялся в потворстве бесчинствам подчиненных, а также вымогательстве взяток {75} 75 РГАДА. Ф. 248. Кн. 82. Л. 34. .

Сенаторы не оставили доношение без внимания. Уже 20 сентября было принято решение об отстранении Семена Акишева от должности и вызове его для допроса в Сенат. 25 сентября в Великий Устюг за комиссаром выехал сенатский подьячий Евсевий Говорков.

Дальше события приняли неожиданный поворот: комиссар Семен Матвеевич ехать в Москву отказался. Как сообщил в Сенат 10 ноября Е. Говорков, «он, комисар, сказал, что к Москве не едет и указу не послушает, для того что отпущен (назначен. — Авт.) от губернатора, а не от Сената… И он, подьячий, велел ево, комисара, посланным драгунам взять. И он, комисар, учинился государеву указу силен [13] То есть отказался исполнять. , от драгун отбился» {76} 76 Там же. Л. 78, 100 об. — 101. .

Крайне самоуверенное поведение Семена Акишева было не случайным. Комиссар рассчитывал на поддержку своего руководства. Благоволивший к Семену Матвеевичу глава Архангелогородской губернии вице-губернатор А. А. Курбатов и в самом деле решительно вступился за подчиненного и отказался выслать его в Сенат. Иными словами, в ходе разгоревшегося вокруг С. М. Акишева бюрократического конфликта вице-губернатор Алексей Курбатов отказался признать юрисдикционные полномочия Правительствующего сената по отношению к государственным гражданским служащим Архангелогородской губернии.

Все, что сенаторы смогли противопоставить самовластию вице-губернатора, — это направить в губернию лицо с более высоким служебным статусом, нежели подьячий Евсевий Говорков. 19 июня 1713 года Сенат командировал в Архангельск стольника С. Е. Пашкова. В его задачу входило произвести проверку обстоятельств уголовного дела, возбужденного устюжскими фискалами против Семена Акишева.

Однако и Семену Пашкову не удалось преодолеть сопротивление губернских чиновников. Стольник был остановлен в Вологде ландрихтером [14] Помощник губернатора по судебным вопросам. И. Ф. Нахаловым, который отказался принять у него подорожную, не дал солдат для рассылок, а заодно воспрепятствовал аресту нескольких подозреваемых {77} 77 Там же. Л. 17, 18 об., 49, 79–88, 89–94 об. . Впрочем, к тому времени криминальные сюжеты, связанные с руководящими должностными лицами Архангелогородской губернии, уже не исчерпывались делом С. М. Акишева.

Дело в том, что в феврале 1713 года уже сам А. А. Курбатов известил Петра I о крупномасштабных махинациях командированного из Москвы в Архангельск обер-комиссара Дмитрия Соловьева при установлении цен на товары казенного экспорта, об организованной им незаконной хлебной торговле и неуплате таможенных пошлин {78} 78 См.: Письма и бумаги императора Петра Великого / Под ред. А. А. Преображенского. М., 1992. Т. 13. Вып. 1. С. 372–374. . По всей очевидности, Алексей Курбатов надеялся, что следствие по делу обер-комиссара будет поручено именно ему. Однако царь не вдохновился идеей передать расследование особо важного уголовного дела региональному администратору, да еще в лице столь склонного к самоуправству вице-губернатора. Вместо этого 25 июля 1713 года была учреждена упомянутая следственная канцелярия «маеора от гвардии Волконского».

В именном указе от 25 июля 1713 года говорилось, что гвардии майору надлежит произвести исключительно досудебное разбирательство обвинений против архангелогородских администраторов, а затем доставить само дело и обвиняемых («которые тому делу будут виноваты») в Санкт-Петербург. В остальном деятельность руководителя канцелярии никак не регламентировалась с процессуальной стороны — кроме отмеченного выше закрепления за ним права самостоятельно принимать решения о пытке подследственных [15] Это являлось значительным отступлением от старомосковской традиции, по которой применение пытки к должностным лицам выше подьячего санкционировалось по меньшей мере руководителем центрального административно-судебного органа. .