Исаак Быкадоров - Казаки в Отечественной войне 1812 года

30 сентября особенно ознаменовано многими подвигами партизан. Партия казаков атаковала у селения Чагадаева неприятельскую пехоту. Донцы, построившись в лаву, стремительно ударили на врага, положили на месте более 40 человек и захватили в плен 60 человек.

Партия донцов, под командой хорунжего Басова в 50 казаков, встретившись с неприятельским обозом у села Чирикова, напала на него, захватила 2 коляски, 3 брички, а из прикрытия 20 пехотинцев.

Партия есаула Анафина [8] , открыв у с. Васильевского неприятельских фуражиров, напала на них и прогнала до деревни Петровской, где они приготовились к обороне. Но есаул Анафин лихо ударил на них и, выбив из деревни, захватил в плен 27 кирасир.

Донцы полковника Чернозубова 8 у деревни Теплухи захватили в плен неприятельского почтальона с важными бумагами и 1 офицера, а на пути к Цареву Займищу еще захватили в плен 1 офицера и 37 рядовых.

У села Дмитрова лейб-казаки отбили неприятельский обоз в 100 повозок с провиантом и разной добычей и освободили 38 пленных солдат.

4 октября князь Кудашев с 300 донских казаков у с. Алферова атаковал неприятеля, шедшего по Серпуховской дороге в числе 1500 человек; несмотря на несоразмерность сил, донцы захватили в плен 70 человек.

Князь Вадбольский в тот же день с казаками разбил у села Каменского неприятельский отряд кавалерии в 500 человек; донцы положили на месте 100 человек и захватили в плен 4 офицеров и 32 рядовых.

5 октября донцы под начальством генерал-майора Иловайского 12 имели доблестную победу в самой Москве. Вот как доносил начальник отряда, генерал-адъютант Винцингероде об этом доблестном подвиге:

«Отряд генерал-майора Иловайского 12 получил от меня повеление идти к Москве для разведывания о неприятеле; сам же я с остальными полками вверенного мне отряда продвинулся вперед в село Чашниково. Партия генерал– майора Иловайского 12, посланная для открытия, не найдя никого у Тверской заставы, вошла в город (Москву), взяв там несколько пленных; но, ударив на пехоту, принуждена была оттуда выйти, и вслед за нею была выслана из города кавалерия, состоящая из 1500 человек, четырех разных полков. Отряд генерал-майора Иловайского 12 вступил с нею в дело. Быв очевидным свидетелем сей кавалерийской схватки, я не могу довольно нахвалиться искусством и мужеством генерал-майора Иловайского 12 и полков, ему вверенных; несмотря на превосходные силы неприятеля, он так искусно располагал своими полками, что, ударив на неприятеля во фланги, привел его в большое расстройство и обратил в бегство, гнался за ним до самого города, положив на месте человек 50, в том числе 2 офицеров, и взял в плен 62 человека».

Во время этого молодецкого боя 24 отважных донца, проскакав мимо Кремля по всей Москве, выехали на противоположной окраине города.

Испуганные таким удальством, стоявшие в середине города португальцы бросились искать спасения в Кремле.

Потом, опомнившись от испуга, они вернулись на прежние места, но с пистолетами в руках ходили по Москве, отыскивая, не спрятались ли там казаки.

Но донцы давно уже передавали поклон от донцов полка Иловайского 12 казакам полка Победнова.

Иловайский 12 за этот бой произведен в генерал-майоры.

В начале октября русские армии, с каждым днем усиливаясь новыми войсками, стояли у Тарутина и зорко следили за французской армией, готовясь к действию. Дунайская и 3-я западная армии соединились и составили одну, под начальством адмирала Чичагова.

Корпус Витгенштейна, прикрыв пути на Петербург, стоял против Полоцка.

Корпус барона Штейнгеля, перевезенный из Финляндии в Ревель, шел на присоединение к Витгенштейну.

Во время этой перевозки Донское войско постигло тяжелое несчастье – во время бури один из кораблей с сотней казаков Донского Лощилина полка затонул. Не пришлось донцам обагрить своих шашек кровью врагов, пришлось пасть не на поле брани, а суждено было погибнуть в бурных волнах моря.

Главные силы французов были в это время в Москве, выдвинув против нашей армии авангард Мюрата.

Остальные войска, разбросанные от р. Немана до города Москвы, прикрывали и защищали пути, соединявшие французскую армию с ее родиной. Вновь прибывший корпус Виктора стоял в Смоленске, а Ожеро в Можайске, прикрывая дороги от Смоленска до Москвы.