Подсчитав размеры и массы алтарей и других монументов, Ф. Блом и О. Ла Фарж задались вопросом о том, откуда обитатели Ла-Венты брали камень для своих скульптурных работ и монументов. К сожалению, большинство фотоснимков, сделанных во время обследования Ла-Венты, оказались испорченными, и лишь спустя несколько лет английский охотник Г. Нокс сфотографировал ряд монументов, а также обломок полой керамической фигурки, найденной в районе р. Тонала [29]. Несмотря на многочисленность и своеобразие находок в Ла-Венте, Ф. Блом и О. Ла Фарж предпочли отнести их к культуре майя. Тем не менее они констатировали: «Ла-Вента, безусловно, место многих головоломок и требуются дальнейшие исследования, чтобы более точно определить, куда в последовательности культур должен быть помещен этот древний город. .,» [30] .
Только в 1927 г. Герман Бейер в рецензии на работу «Племена и Храмы» подчеркнул сходство статуи из Сан-Мартин-Пахиапан с другими находками, относимыми к иному, нежели майя, стилю — ольмекскому или тотонакскому [31].
В 1929 г. вышли две детальные статьи М. Савиля, профессора археологии в Колумбийском университете, о кельте Кунца и других «votive axes» [32]. В этих работах он включает в круг находок подобного стиля не только кельты (рис. 11, 12), но также и скульптуру из Сан-Мартин-Пахиапан и целую серию жадеитовых фигурок, известных к тому времени в различных коллекциях и собраниях. М. Савиль приводит перечень черт, характерных для данного художественного стиля — человеческие изображения с головой кошачьего хищника, маски ягуара, головы с т. н. «V-образной расщелиной», косые глаза, выделяющиеся клыки, выступающая вперед верхняя губа, маленькие кошачьи ноздри. Он предположил, что подобные находки принадлежат к древнеольмекской культуре, центр которой находился в районе Сан-Андрес Тустла, оз. Катемако и в южных частях штата Веракрус. По мнению Савиля, антропоморфные кельты изображали ягуароподобного бога — прообраза астекского божества Тецкатлипоки, одной из ипостасей которого был ягуар. Характерную для многих кельтов треугольную выемку на голове Савиль трактовал как удар молнии, полученный этим богом в схватке со своим извечным соперником Кетцалькоатлем. Многие исследователи вслед за М. Савилем признавали правомерность этой гипотезы и даже приводили дополнительные аргументы. Например, М. Стирлинг указывал на то, что на многих кельтах человекоягуар держит в руках предмет, похожий на обсидиановый или кремневый жертвенный нож — один их диагностичных атрибутов Тецкатлипоки [33].

Рис. 11. Жадеитовый кельт (место находки неизвестно) (по: [Сое, 1968, р. 42]).
Рис. 12. Джордж Ваяйн (по: [Seville, 1929, fig. 88]).
Первым специалистом, нашедшим ольмекские материалы в ходе археологических раскопок, и своеобразным «крестным отцом» ольмекской культуры в целом считается известнейший американский археолог Джордж Вайян (см. Прил.) (рис. 13). В 1928–1933 гг. под эгидой Музея Естественной Истории он вместе с супругой Сюзанной производил исследования в мексиканском штате Морелос. В 1934 г. при раскопках памятника Гуалупита в слоях, относящихся к доклассическому периоду (точнее, раннеформативному — 1100-900 гг. до н. э.), Дж. Вайян обнаружил две полые керамические фигурки, изображавшие детей с характерными для ольмекского стиля чертами [34]. Кроме этого на целом ряде других памятников в погребениях им были найдены керамика и жадеитовые украшения бусины, серьги), которые также указывали на район Мексиканского залива. Эти находки позволили Дж. Вайяну предположить существование интенсивных торгово-обменных связей в регионе и определить место культуры (которую он вслед за М. Савилем называет «ольмекской») в начале хронологической колонки мезоамериканских культур. Именно по инициативе Дж. Вайяна Бюро Американской этнологии — Смитсоновский институт (см. Прил.) в 1932 г. впервые озвучивает планы специальной программы по исследованиям в районах, пограничных с ареалом распространения памятников культуры майя.
К мнению Дж. Вайяна присоединялся и известный мексиканский археолог Альфонсо Касо, который в начале 1930-х гг. начал масштабные раскопки на многослойном памятнике Монте-Альбан в Оахаке. Он считал, что неповторимый «ольмекский стиль» прослеживается в Монте-Альбане по целому ряду находок, которые проникли сюда в наиболее ранний период (в т. н. фазу Monte Alban I).
Читать дальше