Михаил Давидов - Тайны гибели российских поэтов - Пушкин, Лермонтов, Маяковский [Документальные повести, статьи, исследования]

Приведем несколько примеров.

Казалось бы, ну как можно через полтора века увидеть падение Лермонтова после выстрела и характер его ранения?

Оказывается, это описано секундантом А. И. Васильчиковым: «Лермонтов упал, как будто его скосило на месте, не сделав движения ни взад, ни вперед, не успев даже захватить больное место, как это обыкновенно делают люди, раненные или ушибленные. Мы подбежали. В правом боку дымилась рана, в левом — сочилась кровь…» [226] А. И. Васильчиков. Несколько слов о кончине М. Ю. Лермонтова и о дуэли его с Н. С. Мартыновым // Русский архив. — 1872. — № 1. — С. 211–212. .

Вот выдержки из изложения дуэли первым биографом поэта, профессором П. А. Висковатовым, который почерпнул сведения в беседе с живым свидетелем дуэли Васильчиковым: «Мартынов (перед началом дуэли) стоял мрачный, со злым выражением лица. Столыпин обратил на это внимание Лермонтова, который только пожал плечами. На губах его показалась презрительная усмешка… Противников поставили на скате, Лермонтова выше; Мартынова ниже. Это опять была неправильность. Лермонтову приходилось целить вниз, Мартынову вверх, что давало последнему некоторое преимущество. Командовал Глебов. „Сходись!“ — крикнул он. Мартынов пошел быстрыми шагами. Лермонтов остался неподвижен. Взведя курок, он поднял пистолет дулом вверх и, помня наставления Столыпина, заслонился рукой и локтем, „по всем правилам опытного дуэлиста“». «В эту минуту — пишет князь Васильчиков, — я взглянул на него и никогда не забуду того спокойного, почти веселого выражения, которое играло на лице поэта». Вероятно, вид торопливо шедшего и целившего в него Мартынова вызвал в поэте новое ощущение. Лицо приняло презрительное выражение, и он вытянул руку кверху, по-прежнему кверху же направляя дуло пистолета. «Раз… Два… Три!» — командовал между тем Глебов. Мартынов уже стоял у барьера. «Я отлично помню, — рассказывал далее князь Васильчиков, — как Мартынов повернул пистолет курком в сторону, что он называл „стрелять по-французски“. В это время Столыпин крикнул: „Стреляйте! или я разведу вас!..“ Выстрел раздался, и Лермонтов упал как подкошенный» [227] П. А. Висковатов. Михаил Юрьевич Лермонтов: Жизнь и творчество. — М.: Современник, 1987. — С. 369–370. (Далее сокращенно — Висковатов). .

Естественно, что на этих материалах П. А. Висковатова я в первую очередь базировался при описании хода дуэли.

То, что Лермонтов приехал на дуэль в хорошем, почти веселом, расположении духа, подтверждается свидетельством секунданта М. П. Глебова, ехавшего вместе с Михаилом Юрьевичем. Глебов после дуэли рассказывал об этом друзьям и сослуживцам, рассказы которых записал впоследствии П. К. Мартьянов: «Всю дорогу из Шотландки до места дуэли Лермонтов был в хорошем расположении духа» [228] П. К. Мартьянов. Дела и люди века. — Т. 2. — СПб, 1893. — С. 93. .

Миролюбивое настроение Лермонтова и произнесенная им перед раздачей оружия фраза, что он не будет стрелять в Мартынова — доказаны письмом А. С. Траскина генералу П. X. Граббе [229] Письмо впервые опубликовано в журнале «Русская литература». 1974. - № 1. — С. 115–125. . Траскин участвовал в допросах арестованных Мартынова и секундантов.

Неблагоприятные погодные условия во время дуэли (предгрозовая буря, а затем страшный грозовой ливень) неопровержимо доказаны всеми свидетельствами очевидцев поединка, собранными Висковатовым, а также рассказом Васильчикова. «Из тихой и прекрасной погоды вдруг сделалась величайшая буря, — писал в письме Полеводин, живший во время дуэли в Пятигорске, — весь город и окрестности были покрыты пылью, так что ничего нельзя было видеть. Буря утихла и чрез 5 минут пошел проливной дождь. Секунданты говорили, что как скоро утихла буря, то тут же началась дуэль» [230] Литературное наследство. — 1952. — № 58. — С. 490. . Наконец, главный свидетель — сам убийца Мартынов рассказывал Бетлингу: «На нашу общую беду шел резкий дождь и прямо бил в лицо секундантам» [231] Нива. — 1880. - № 20. — С. 475. .

Расположение дуэлянтов на дуэльной площадке (Лермонтов стоял выше Мартынова) подтверждается мемуарами А. И. Васильчикова и книгой П. А. Висковатова, а также воспоминаниями приятеля поэта офицера Н. П. Раевского [232] Н. П. Раевский Рассказ о дуэли Лермонтова // Нива. — 1885. — № 7. — С. 167–168. .

Факт обидной для отставного майора Мартынова фразы, громко произнесенной Лермонтовым в ответ на принуждение секундантов произвести выстрелы (после сигнала «Три»), признается сейчас подавляющим большинством лермонтоведов. Приведем только свидетельство сына князя Васильчикова, Б. А. Васильчикова, который неоднократно слышал рассказы об обстоятельствах роковой дуэли от отца: «Лермонтов поднял дуло пистолета вверх, обращаясь к моему отцу, громко, так что Мартынов не мог не слышать, сказал: „Я в этого дурака стрелять не буду!“» [233] О смерти Лермонтова // Возрождение (Париж). — 1939. — № 4153. .