Наталья Тюленева - Тайны великих женщин

Есть, впрочем, версия, что Екатерине посоветовали для зачатия привести в свою спальню другого мужчину но так это или нет, мы уже не узнаем.

Известно одно: Екатерина, умудренная жизненным опытом, не закатывала откровенных сцен и не устраивала истерик, прекрасно отдавая отчет, на чьей стороне симпатия мужа и что она потеряет, если он сочтет ее непереносимой. Монастырь — это как минимум.

Так что она запаслась терпением. Она была так покорна, так «простодушна»… Она была своему мужу лучшим другом…

Диана тоже не опускалась до открытой вражды и, говорят, даже напоминала Генриху о супружеском долге.

О силе ненависти, которая терзала Екатерину, можно судить только по письму ее секретаря, в котором есть строки о том, что обманутую жену так терзало равнодушие мужа, что « впору было плеснуть герцогине в лицо дистиллированной азотной кислоты (вроде бы в шутку), от которой та навеки осталась бы изуродованной…» Предполагалось, что исполнитель этого злодеяния не будет заранее знать, что в его стакане кислота, а будет думать, что это простая вода и графиня всего лишь будет оскорблена, не более…

Однако где-то произошла «утечка» информации, и исполнитель в ужасе отказался от злодеяния. Есть версия, будто решение переменила сама королева, но это, учитывая дальнейшие события, менее вероятно.

Так что никто не мог себе даже представить, какие мысли теснились за высоким лбом молодой принцессы, какие честолюбивые планы там зрели.

Казалось, что кроткая «серая мышка» Екатерина почти не вмешивается в жизнь двора. Она обхаживала свекра, занималась детьми… Но подспудно в ней проявлялась совсем другая личность — с неподражаемым самообладанием и холодной расчетливостью. Она оставалась спокойной и кроткой, даже совершая ужасающие по жестокости преступления, попирая все моральные законы.

Екатерина ясно понимала, что Генрих, поглощенный своей любовью, никогда не станет бороться за престол. Это означало, что ей до конца жизни уготована участь обманутой жены, не обладающей ни малейшим влиянием ни на двор, ни на собственного мужа. И она сделана первый шаг на пути к власти…

Наследник короля, его старший сын Франциск, отличался прекрасным здоровьем, никогда не болел и прожил бы долгую жизнь… Если бы в одни прекрасный летний день не выпил стакан холодного чая со льдом и — тотчас умер!

Отравление — иного толкования не было ни у кого. Но как найти настоящих виновников убийства? Выгоднее всего его смерть была, конечно, Генриху. Но он так искренне убивался по брату, что все сразу поверили в его невиновность.

Тихоню Екатерину тоже невозможно было заподозрить в отравлении, хотя, как вспоминали потом при дворе, в семействе Медичи неоднократно случались отравления…

Итак, в 1547 году голову Генриха увенчала царская корона.

Екатерине исполнилось двадцать восемь. Она уже не была той юной девочкой, которая надеялась завоевать любовь супруга. Теперь ее ожесточенное сердце сжигала другая страсть — страсть к власти. Но после коронации мужа ее личное влияние ни на грамм не увеличилось: в сердце Генриха и при дворе по-прежнему царила Диана.

Диане исполнилось 48, и она не скрывала своего возраста, но выглядела неправдоподобно молодо. В средневековой Франции это могло вызвать только одно «логичное» объяснение — колдовство. Но фаворитке короля костер не грозил. Сама же она, смеясь, раскрывала всем свой секрет молодости. Каждый день она вставала в шесть утра, принимала ледяную ванну, затем скакала во весь опор по полям, пока не устанет. Вернувшись с прогулки, принимала легкий завтрак, легко обедала, а на ужин выпивала два стакана козьего молока.

— И самое главное, — говорила Диана, — надо каждый день заниматься чем-то приятным, засыпать, не держа в голове тяжелых мыслей, и просыпаться с радостью…

Придворные модницы копировали Диану во всем, начиная с походки и заканчивая размером мушек, все признавали ее эталоном красоты.

Екатерина явно проигрывала ей «конкурс Мисс Франция». Она и в молодости не была красоткой, а после родов вообще располнела, да еще и начала лысеть — злые языки говорили, что на пространстве между ее бровями и линией роста волос может уместиться лицо Дианы.

В одном из писем Екатерина Медичи писала своей дочери: «Я радушно принимала мадам (Диану), ибо король вынуждал меня к этому, и при этом я всегда давала ей почувствовать, что поступаю так к величайшему своему сожалению, ибо никогда жена, любящая своего мужа, не любила его шлюху, а иначе ее не назовешь, как бы особам нашего положения ни было тягостно произносить подобные слова».